No. 3 (033)

March, 2001

Текущий номер Архив журнала О журнале ПодпискаПишите нам

В НОМЕРЕ:
А.Ривкина
Большой секрет для маленькой компании
А.Лихтикман
Ложка дёгтя
А.Лихтикман
Поздравляю вас, гражданин соврамши
Письмо Любавического Ребе Ариэлю Шарону
Рав И.Зильбер
Пурим 1953
Е.Гитис
К 110-ой годовщине со дня рождения Михоэлса
М.Кантор
Стихи
А.Межутин
ЦРУ против Израиля
К.Капитонов
Под зелёным знаменем ислама
Письма в редакцию
И.Аролович
Новый иммиграционный закон об объединении семьи
Ф.Благодарова
«...Ни эллина, ни иудея...»

СТОИТ ПРОЧИТАТЬ:
А.Левин, И.Молко
Большая политика и город на четыре семьи (интервью с Р.Занген)
А.Левин
Реб Шломэле
...И хочу ото всего этого отвязаться...
Б.Калюжный
Тайна зарождения жизни на Земле (№№ 16, 17, 18)
И.Молко
Свечи во тьме (№16)
Й.Новосельский
Души рассказывают (№№ 11, 12, 13, 14, 15)
МОЛОДЕЖЬ ИЗРАИЛЯ

Ада РИВКИНА 

Большой секрет для маленькой компании

ребята из МАОФ
Александр Непомнящий, Олег Байков, Илья Затковецкий и Виталий Рабинович.

Средний возраст активистов известной на весь русскоязычный Израиль аналитической группы МАОФ — 25 лет. За последние десять лет это уже стало аксиомой: пробиться на страницы ивритской прессы (радио и ТВ) может лишь тот молодой новый репатриант, который: а) считает себя пофигистом и либералом («в армии не служил...», вариант — «не дослужил, потому что...»); б) на каждом шагу декларирует свой космополитизм («а мне все равно — в Израиле али где...»); или является очаровательной молодой блондинкой, олицетворяющей запредельную степень эмансипации.

При любых раскладах на экран, радио и в газеты также попадет хронический — два дня до смерти — наркоман или длинноногая (made in post–USSR) залетная пташка. Таких израильская журналистская «бранжа» обслужит по высшему разряду — с крикливым рromotion и широкомасштабными выводами в полуночном эфире.

Результат? Если добропорядочная «идише маме» вчитается (всмотрится, вслушается) в публикации ивритских СМИ, посвященные нашим 16–20...–летним детям, с ней в лучшем случае случится истерика. А в худшем — инфаркт. Ибо «ради того ли мы ехали, если наши дети?!...»

Впрочем, успокойтесь, многоуважаемые родители...

Улица Герцль, 4 часа дня.

— Пожалуйста... Прошу! — Александр Непомнящий, Илья Затковецкий и Виталий Рабинович деловито вышагивают по улице, раздавая прохожим листовки.

— Ле–ме–хи–ра, — читает по слогам на иврите репатриантка средних лет.

— А вы переверните листовку на другую сторону — там все по–русски написано! — рекомендует Илья.

Тексты, впрочем, отличаются. Ивритская версия построена по принципу объявления о продаже автомобиля «На продажу! Государство в прекрасном состоянии, 1948 года рождения, в 1967 году было капитально отремонтировано, в 1973–м пострадало в автокатастрофе. Руль с левым уклоном. Невероятно низкая цена! Немедленно на продажу!!! Для справок обращаться в правительство, спросить Эхуда».

Русский текст, написанный на обратной стороне, звучит иначе: «В рамках соглашения, которое собираются подписать Барак и Перес с Арафатом, около 50 тысяч мусульман из Ливана, Иордании и Северной Африки прибудут на постоянное местожительство в Хайфу. Выбери Барака и Переса — и тогда эти симпатичные люди (на картинке — террорист в маске. — А.Р.) станут твоими соседями по лестничной клетке!»

— Новое еврейское подполье? — шучу я мрачно.

— Старо–«русское!» — отшучиваются ребята и разъясняют: все они — активисты аналитической группы МАОФ и члены хайфского отделения добровольной организации «Штабы городов».

— Вон оно что... Когда я читала в русскоязычных газетах статьи, подготовленные вашей аналитической группой, то была уверена, что в ее состав входят, по меньшей мере, старички–профессора: толково написано, убедительно.

Саше Непомнящему — 28 лет, из них десять он провел в Израиле. По специальности — физик, работает в Технионе, готовится к получению второй академической степени. В армии служил в пехоте. Илья Затковецкий (24 года) — в стране 9 лет, экономист, выпускник Хайфского университета, за плечами служба в военно–морском флоте. Виталий Рабинович — ровесник Ильи, артиллерист, студент факультета электрической инженерии Техниона.

Наша беседа незамедлительно сворачивает в русло армейских воспоминаний. Илья с юмором рассказывает о служившем в его подразделении Арье, жителе поселения, расположенного в окрестностях Иерусалима.

— Глубоко религиозный парнишка, он просил у армейского раввина разрешения сбрить бороду, так как она не влезала под водолазную маску (мы служили в подразделении морских коммандос).

— Крутая часть! — замечает Саша, — они конкурируют с частями генштабовского спецназа...

— Илья, вы серьезно? Вместе с вами служили ультраортодоксы? — удивляюсь я.

— Да! А почему вы спрашиваете?

— Мы постоянно слышим, что харедим — это «паразиты на здоровом теле общества»: в армии, мол, не служат, лишь деньги из госбюджета тащат...

— И где вы наслушались этих глупостей? — улыбается Илья. — Впрочем, догадываюсь: вы, небось, предвыборных роликов насмотрелись. Но ведь именно те лидеры партии Авода, которые сейчас пытаются запугивать новых репатриантов опасностью харедизации Израиля, совсем недавно за милую душу выплачивали миллионы шекелей своей верной партнерше по коалиции — партии ШАС!

Илья вынужден нас оставить: он вступает в разговор с молодой израильтянкой–саброй, попросившей у него пачку листовок.

— Но на обратной стороне текст написан по–русски, — предупреждает Затковецкий.

— Все мои соседи — репатрианты, им–то я эти листовки и раздам!

Виталий тем временем делится своими армейскими впечатлениями:

— С нами служили сефарды, родители которых в свое время репатриировались из стран Северной Африки, — говорит он, — впрочем, в армии никто не задумывается над тем, кто откуда приехал и к какой общине принадлежит: о каждом солдате судят исключительно по его личным качествам.

На Сашиной военной базе служил офицер Йегошуа Бавли, носивший вязаную кипу.

— Его все время хотели повысить, но солдаты писали командованию коллективные письма и умоляли не переводить Йегошуа на другую базу, — рассказывает Саша. — Мы знали, что он всегда заступится за тех, кому трудно, объяснит сто раз, как вести себя в критической ситуации. И таких, как он, среди нас было немало. Верующие — это солдаты и офицеры с очень высокой мотивацией. Они всегда находятся там, где сложнее всего, и поддерживают окружающих. Хотя во всем остальном — обыкновенные ребята, веселые, с юмором. Каждый из них был счастлив, когда ему удавалось на шабат вырваться домой, к родителям...

— Как и когда вы познакомились?

— Около трех лет назад, когда компания русскоязычных ребят, в основном, студентов Техниона, решила создать аналитическую группу МАОФ.

— А что такое МАОФ?

— В переводе с иврита на русский это что–то вроде «полета» или «парения», но точного аналога нет, — говорит Саша Непомнящий. — Мы знали, что в Хайфе, где проживает очень много репатриантов, ощущается острейший дефицит информации на русском языке. МАОФ взял на себя функцию своеобразного гида, знакомящего репатриантов со страной, в которой они поселились. Отсюда регулярно проводимые нами экскурсии по историческим местам Израиля, в том числе в Хеврон, Шхем, другие города Иудеи и Самарии. Нам очень хотелось, чтобы люди воочию убедились: Хеврон — это наша живая история, а вовсе не кучка евреев–экстремистов, растворившаяся в толпе миролюбивых арабов.

Больше всего Саше запомнилась экскурсия на форпост Итамар «гимел», где живут исключительно русскоговорящие молодые люди:

— Когда навстречу участникам экскурсии из каравана выходил Юра Федотов и говорил: «А вот здесь я хочу построить баню», — это действовало на людей гораздо сильнее, чем гора брошюр или сотня публикаций, — продолжает Саша. — Проводили мы и семинары на тему: «Неизвестный Израиль». В рамках одного из них рассказали, как евреи — выходцы из Российской империи — в начале XX века закладывали основы будущего государства Израиль. Среди первопроходцев были Пинхас Ротенберг, Зеев Жаботинский и многие другие наши земляки.

По словам аналитиков, в гости к хайфским пенсионерам часто наезжают офицеры–отставники — члены добровольной организации «Совет за мир и безопасность».

— Но особой популярности завоевать им не удалось, — констатирует Саша, — ведь гораздо интереснее съездить на экскурсию и на месте поговорить с теми людьми, которые и сегодня продолжают строить новый, неведомый многим репатриантам Израиль. Недаром говорят: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать...

Аналитическая группа МАОФ популяризирует в народе и новые книги, написанные в Израиле по–русски.

— Мы пропагандируем сионизм и ничуть этого не стесняемся, хотя кое–кому кажется, что сегодня идеи сионизма вышли из моды, — говорит Саша Непомнящий. — Печатаем свои статьи в газетах — хайфских и общеизраильских. Публикуют нас, правда, неохотно, приходится воевать с излишне осторожными редакторами.

Год назад компания аналитиков создала в Интернете свой сайт.

— Все мы — люди в высшей степени занятые, времени ни у кого нет, — рассказывают ребята, — но нашелся добрый гений — Аня Лифлянд, которая обеспечивает компьютерную поддержку нашей сетевой страницы. Поначалу она была сделана достаточно сумбурно и неорганизованно. Но спасибо Биллу Гейтсу — глобализация делает свое дело.

Сегодня сайт МАОФа (http://rjews. net/maof/) работает так: Аня получает интересные материалы, написанные по–английски и на иврите, пересылает их по электронной почте переводчикам–добровольцам сайта, живущим в Израиле, Америке и Австралии, и в течение дня–двух статья попадает на сайт. В Хайфе тем временем трудится еще один переводчик с английского, а снимки поступают по электронной почте, например, из Германии. Остальные авторы присылают свои творения со всех уголков Израиля, а так же из других стран. Цензуры — никакой, обмен мнениями — свободный. Все выпускающие сайт — добровольцы.

— Обмениваемся мы материалами с близкими нам по духу сайтами и с газетой «Вечерний Нью–Йорк», — рассказывает Саша Непомнящий и приводит пример: в течение двух месяцев под окном у Миши Эзера, жителя поселения Кдумим, шли бои с палестинцами. Мы попросили Мишу описать происходящее. Он с готовностью взялся за дело. Заметки, озаглавленные «Письма другу», переслали в Нью–Йорк, где их тут же опубликовали. Как только газета вышла в свет, сотни русскоязычных жителей Бруклина стали наперебой звонить в редакцию и предлагать помощь израильским поселенцам. Но самое интересное: нас читают и в арабских странах — Саудовской Аравии, Сирии, Кувейте (ведь многие арабы учились в Советском Союзе и владеют русским языком).

— Интернет — это своеобразное подполье, андеграунд?

— Отнюдь! Просто основная масса наших сверстников — молодых и вполне обеспеченных людей — вместо газет читает публикации в Интернете. А когда прочитанное задевает — пишут. Универсальное средство обмена мнениями!

Мы сворачиваем на одну из улиц, взбирающихся в гору. В подъезде очередного дома Илья и Виталий опускают листовки в почтовые ящики.

— Разве при такой напряженной работе у вас остается время на развлечения? — интересуюсь я. — На дискотеки и в бары вы ходите?

Намек понят.

— По–вашему, мы не укладываемся в стереотип «молодого репатрианта ме–Русия», созданный ивритской прессой? — спрашивают мои попутчики, — но ведь пресса живет в своем виртуальном мире, который крайне неточно отражает реальность! Наше окружение в основной своей массе — это выпускники израильских вузов, большинство работает в сфере «хай–тек», другие — экономисты, как Илья, или — юристы. Один из наших друзей заканчивает юридический факультет Еврейского университета в Иерусалиме и уже публикуется в престижной «цеховой» газете «Мишпатим». Другие сотрудничают в редакциях русских газет. Поэтому о юной наркоманской поросли мы знаем ровно столько, сколько и о проститутках, причем исключительно из публикаций ивритской прессы...

Уважаемые папы и мамы! Теперь вы поняли, чем занимаются ваши дети, ставшие в Израиле взрослыми? Они занимаются — политикой!