Пурим 1953

Рав Ицхак Зилььбер.

...

Мы прибыли в другой лагерь 12–го адара (27–го февраля 1953–го года), в пятницу. На следующий вечер, на исходе субботы, 14–го адара был Пурим (Еврейский отсчет новых суток начинается с выходом звезд. — Прим. aвт.).

Я собрал 15 евреев–заключенных и стал пересказывать им Свиток Эстер (Праздник Пурим — «жребий», установлен в память о чудесном спасении евреев Персии. Амман, советник царя Ахашвероша, задумал их уничтожить. Жена царя, еврейка Эстер, следуя совету ее дяди, мудреца Мордехая, постилась, молилась, и вместе с ней — весь еврейский народ. Б–г принял их раскаяние, и «перевернул» события: евреи были спасены, а злодей Амман и его сыновья — повешены. С тех пор в этот день в судьбе еврейского народа не раз происходили счастливые перемены. — Прим. Авт.), про Мордехая и Амана, про Ахашвероша и Эстер, о чудесном спасении евреев. Один заключенный, Айзик Миронович, чуть не с кулаками набросился на меня. У него было тяжело на сердце, он был уже немолод, осужден на 10 лет:

— Что ты нам рассказываешь майсес (сказки, идиш) о том, что было 2400 лет назад! Ты мне скажи, где твой Всевышний сегодня? Ты знаешь, что скоро от всех евреев Советского Союза только пыль останется? Мало того, что немцы уничтожили 6 миллионов евреев, Сталин хочет сейчас уничтожить еще 3 миллиона. Знаешь, что на днях будут судить врачей–евреев, их повесят на Красной площади (По всей стране составлялись списки евреев. Депортация должна была осуществляться в два этапа: чистокровные евреи — в первую очередь, полукровки — во вторую. Н.С.Хрущев, свидетельствовал: «Сталин сказал: «Дайте вылиться «народному гневу». На остановках поездов организовать побоища, и чтобы до места добрались не больше, чем 50%!» Хотели это сделать в феврале, но списки еще не были готовы. Сталин торопил и требовал, чтобы суд над врачами был не позже 6–го марта. А 5–го было чудо: Аман нашего времени — Сталин — умер. — Прим. aвт.)?

Эшелоны для вывоза евреев готовы, и бараки без отопления построены для них около Хабаровска и Верхоянска, а там температура минус 60.

Я говорю:

— Действительно, положение очень серьезное, но Б–г еще поможет.

— Как Он поможет, ведь это сам Сталин планировал, а все, что он задумывал — всегда получалось! Миллионы людей погубил, а колхозы сделал. В 37–м году объявил «врагами народа» и уничтожил миллионы лучших людей (по более поздним подсчетам — 18 млн.). В войну он Гитлера победил, и крымских татар выселил...

Я ему говорю:

— Да, со всеми получается, а с евреями — не получится! Все в руках Всевышнего, как сказано: «Вот не спит и не дремлет Охраняющий Израиля» (Псалмы Давида 121:4).

— Но Сталин здоров, несмотря на свои 73 года!

— Каждый человек называется на иврите «басар вадам» — мясо и кровь. Пока кровь струится, он жив. И никто не может знать, что будет с любым из нас через полчаса.

Айзик Миронович возмутился и ушел. Назавтра от искал меня по всему лагерю:

— Ицхак, вчера ты хорошо сказал!

— Что я хорошо сказал?

— Ты вчера сказал, что Сталин не больше, чем мясо и кровь, и никто не может знать, что будет с ним через полчаса. Эти слова ты сказал без десяти минут восемь. А сегодня один вольнонаемный инженер слышал по немецкому радио, что в восемь часов 23 минуты у Сталина было кровоизлияние в мозг, и он лишился речи. Без десяти 8 и 8.23 — это полчаса.

Мы посмеялись, но потом события стали нарастать: 5–го марта официально объявили о смерти Сталина. На похороны приехали его друзья, в том числе — президент Чехословакии Клеменс Готвальд. Незадолго до этого из Чехословакии выпустили 100 тысяч евреев в Израиль, и Сталин разгневался. По его приказу Клеменс Готвальд расправился с «виновными»: расстрелял секретаря ЦК компартии Чехословакии и некоторых министров — всего 11 человек! Этот палач приехал в Москву, в тот же день заболел и скоропостижно скончался. Как говорится на идиш «цвей капорес ин ейн тог» (два искупления в один день).

Как только я услышал, что Сталин тяжело заболел, я сразу начал читать Псалмы Давида (Теилим) и читал от всего сердца, без перерыва трое суток, днем и ночью, чтобы злодею быстрее пришел конец. А когда это свершилось — я перестал: за душу его я уже не читал «Теилим». 

 Версия для печати