«Переговоры с врагом нужно вести только прижав коленом его грудь и держа нож у горла»
Выступление Брайана Шула на митинге студентов в Калифорнии.

Брайан Шул — летчик–истребитель ВВС США. Совершил 212 боевых вылетов во время вьетнамской войны был сбит перед самым её окончанием. Обгорел без надежды остаться в живых, но выжил. Продолжал летать на SR–71. Всего прослужил в военно–воздушных силах 20 лет. Автор нескольких книг по вопросам авиации.

Я благодарю вас за предоставленную возможность выступить перед таким собранием. Не так часто военного летчика–истребителя просят быть основным докладчиком. Ходят слухи, что такие люди не могут связать вместе двух предложений. Я хочу опровергнуть эти утверждения. С юности хотел быть писателем и теперь я — автор нескольких книг.

В действительности я очень удачливый человек и похож на того маленького мальчика, который сказал своему отцу, что хочет быть летчиком, когда будет большим. На что его отец ответил: «К сожалению, сын, ты не можешь быть и тем, и другим». Я сделал свой выбор много лет тому назад и летал пилотом на реактивных самолетах. Мне повезло, я осуществил свою мечту. И потом я сумел выжить в обстоятельствах, при которых я не должен быть остаться в живых. Теперь я говорю всем, что мне 28, как это было много лет тому назад, когда меня выписали из госпиталя.

Мне, можно сказать, была дарована вторая жизнь и за прошедшие 28 лет я сумел увидеть и сделать так много такого, что я даже и не предполагал, что это, на самом деле, возможно. Возвратившись в военную авиацию, я летал на реактивных самолетах, выполняя разведывательные задания на SR–71, провел год с Голубыми ангелами, руководил моей фотостудией… и занимался еще многим другим. А теперь я вижу нашу страну, которую атаковали таким гнусным образом.

Кое–кто из присутствующих уже слышали мои выступления и знают, что я люблю демонстрировать диапозитивы из области авиации. Однако сегодня я не принес диапозитивов, так как чувствую себя обязанным выступить на совсем другие темы, касающиеся теперешнего, такого трудного периода нашей истории.

Я стою перед вами не как какая–то знаменитая личность или герой войны. Вы знаете, возможно, — в авиации хорошей посадкой называется такая, когда вы в состоянии оставить самолет самостоятельно, а отличной — когда самолет можно использовать еще раз.

Сегодня я обращаюсь к вам просто как согражданин. Как и вы, я пришел в ужас от событий 11 сентября. Меня, однако, не очень удивило, что такое могло случится, как и то, что в мире существуют люди, готовые охотно совершать такого рода преступления. Принимая участие во множестве закрытых совещаний в период моей службы в военной авиации, я был слишком хорошо осведомлен о врагах, угрожающих нашей стране. Угрозы были всегда. И те, кто находятся на службе по защите страны, очень хорошо знают, какой ответ необходим. В каждой боевой эскадрилье, где бы я ни служил, бытовало такое выражение, которое, мы знали, было жизненно правдивым, и которое говорило, что если у вас есть настоящий враг, то переговоры с ним нужно вести только прижав коленом его грудь и держа нож у горла. Многие люди незнакомы с таким образом мышления и избегают возможных последствий. Война — это такое грязное дело, и многие из тех, кто не хочет участвовать в ней, потом спешат насладиться безопасностью, которую приносит победа тех, кто её принёс.

В ходе всей моей военной карьеры я сражался с коммунизмом и очень горд этим. Мы выиграли эту войну, мы победили одну из самых злейших напастей, которые когда–либо знало человечество. Потребовались огромные усилия, многие годы непрерывной бдительности, множество жертв, принесенных теми, имен которых вы никогда не узнаете. Может быть, наша страна, такая уставшая после долгой холодной войны, позволила себе слишком большую передышку, почувствовав что мир стал безопасным местом после развала Советского Союза. Мы позволили себе погрузиться в наши собственные жизни, мало думая о возможных угрозах нашей безопасности.

Я должен вам сказать, что, обычно, рассказывая свои истории, я вставляю множество шуток. Однако сегодня не до шуток. Эти фанатики–убийцы пришли в нашу страну, жили среди нас, летали на наших самолетах и, наконец, ухитрились принудить эти самолеты врезаться в наши здания, убив тысячи наших граждан. И нигде на своём ужасном пути они не были остановлены, им не задали ни одного вопроса. Мы остались в дураках. Мы позволили нашей стране стать мягкотелой. Почему же нас удивляет, что такое могло случиться. Неужели мы как и раньше будем выбирать нашими руководителями людей, которые ставят себя выше нации, и надеяться, что это сделает нас крепче? Неужели мы, на самом деле, думаем, что сильная экономика может заменить разведку, оборону? Неужели мы можем позволить, чтобы президент, будучи, фигурально выражаясь, стражем на складе, оставил этот склад без надзора. Пренебрёг нашей национальной безопасностью? И то время, как наша страна была погружена в перипетии сексуального скандала, фундаменталисты ислама громко били в барабаны войны, но мы были глухи. Мы держали этого человека два срока в его офисе. Нам было все равно, и едва половина американских граждан пользовалась тогда своим правом голосования на выборах. Мы должны винить только себя. Выбранные нами руководители являются отражением наших собственных ценностей и нашей системы приоритетов. Неужели мы еще не осознали, что стали посмешищем всего мира. Мы потеряли доверие даже среди наших союзников. В глазах наших врагов мы нерешительны и трусливы. Мы делали много денег, мы много времени проводили у телевизора и плохо понимали, что происходит за пределами наших берегов. Мы были легкой добычей.

Однако мы теперь страна, которая проснулась. Мы были атакованы у себя в отечестве. Теперь мы реально чувствуем, каким нестабильным и опасным является мир. И теперь, зная об этой беспрецедентной мясорубке, устроенной в нашем самом выдающемся городе, находятся такие, которые предпочитают протестовать и даже позволяют себе сжигать наш государственный флаг.

Если я был бы членом совета или бывшим выпускником некоторых больших и знаменитых университетов нашей страны, я бы пришел в замешательство, узнав что за студентов здесь готовят — наивных невежд. Подобно безмозглым овцам они маршируют с раскрашенными лицами и банальными текстами на плакатах, блаженно несведущие о мире, в котором они живут, и о системе, которая их защищает, заботясь лишь о том, чтобы о них рассказали в вечерних новостях. Может быть, если бы они проводили больше времени в классе, они бы узнали, что забывшие прошлое, осуждены пережить его повторно. Они могли бы узнать, что все, что нужно Злу для преуспевания в этом мире, это чтобы хорошие люди были безучастными зрителями и ни во что не вмешивались. Если бы они проштудировали историю, хотя бы самую недавнюю, как война во Вьетнаме, они бы узнали, что враг, который знает, что никогда не сможет победить нас в военном отношении, будет упорно продолжать свои действия, нагнетая разногласия в нашем обществе пока наш раскол не принесёт ему победу.

Невежество желторотых выпускников наших университетов легко понять. Их некритические мозги, этот лист чистой бумаги, были заполнены самописной историей, чепухой, которую левые профессора с хорошей стабильной зарплатой изрыгают на головы студентов. И делают это без всякой боязни потерять свои синекуры. Их помощь, их содействие нашим врагам, их усилия в подрыве нашей национальной решимости, преступна.

Я думаю, что у нас удивительная страна, хотя и позволяет каждому высказывать свое несогласие. Я всецело и полностью за людей, которые выражают свои точки зрения публично, потому что это позволяет нам легче различить, кто попросту глуп, а на кого нельзя положиться во времена кризиса. Есть слабые и малодушные, которые, когда враг будет ломится в переднюю дверь, будут сидеть съежившись от страха в задней комнате, рассчитывая на других, которые защитят их свободу. Да, теперь враг у нашей двери и нельзя слушать крикунов, вопящих об ущемлении своих прав. Такие люди обычно меньше всего склонны эти свои права защищать, разве что криком.

Я слышал на днях по телевизору, как студент сказал, что приближающаяся война с Ираком попросту не входит в его планы, и он отправится в Канаду, если объявят обязательный военный призыв. Не входит в его планы. Скажите, а какие планы были у тех молодых парней на пляжах Нормандии в 1943 году? Что, они планировали никогда больше не жить? Интересно, входило ли в планы 19–летних парней во Вьетнаме лежать, умирая, в джунглях далеко от дома. Я догадываюсь, что планы мужчин и женщин в Пирл–Харборе одним утром тоже слегка изменились. Я надеюсь, что мы не побеспокоили этого студента с планами на Канаду. Те люди во Всемирном торговом центре теперь больше не имеют никаких планов.

Наши намерения и наше будущее зависят от нас. И будет нелегко. Но разве кто–то когда–либо говорил, что будет легко? Какая часть нашей истории говорит о том, что мы легко сформировались в свободную нацию? Половина первых пилигримов, высадившихся на нашей теперь благословенной земле, не дожила до следующего урожая. Нет, это никогда не было легким делом и всегда требовало бдительности и жертв, а иногда и войн, чтобы сохранить единство. Если бы это было легким делом, все могли бы сделать так же и Америка не стала бы уникальной страной. Однако только мы одни смогли это, и мы выделяемся из всех, как самая уникальная страна в мире. И не удивительно ли, что мы, потратив целое поколение на то, чтобы убрать Б–га из наших школ и правительственных учреждений, теперь, как нация, по всей стране коллективно обратились к Нему в наших мемориальных–погребальных церковных службах. Меня очень возмущает, когда я слышу, что в нашей стране, в такое нелегкое время, есть люди, которые считают неуместным носить флажок на лацкане пиджака. Есть еще школьные чиновники, которые хотят убрать проамериканские плакаты и афиши, чтобы не обидеть иностранных студентов!!! Я оскорблен тем, что такие люди называют себя американцами.

Я оскорблен тем, что невинные люди были убиты в массовой атаке немыслимых масштабов. И я оскорблен слушая дикторов телепередач, которые снисходительно говорят со мной, с гордостью демонстрируя, как они утонули в сточной яме политической корректности. Мне жалко тех людей, которые думают, что они могут убрать американский флажок и с моего лацкана.

Наш флаг — это символ всего, что хорошо в нашей стране. Америка — это идея. Это идея, которая живет и за которую борются. Мы — это Америка, это наш символ. Мы несовершенны во многих отношениях, но мы продолжаем стремиться к нашему идеалу, который сформулировали наши праотцы 225 лет тому назад. Я не могу себе представить, что можно осквернить этот символ. Возможно, существует множество людей в нашей стране, которые никогда не были за границей, и поэтому им никогда не приходилось смотреть на наш флаг возвращаясь домой. Этим бедным душам никогда не узнать ту глубокую гордость и уважение, с каким смотришь на развевающий по ветру флаг, когда видишь его — всё того же хорошего старого друга. При всех наших недостатках мы до сих пор самая великая нация в мире и наш флаг — наиболее мощный символ нашего величия. Когда я был еще в начальной школе, каждое утро мы повторяли Присягу на верность. Этого я никогда не мог забыть. Я бы хотел знать, как много школьников знают эту присягу сегодня.

Джон Пол Джонс (1747-92) — герой Войны за независимость.

Наш флаг — это наша история, наши мечты, наши достижения, неизгладимо выраженные в ярко–красные, белые и синие цвета. Это флаг, хотя и с меньшим количеством звезд, был пронесен через Революционную войну. Он развевался в ходе этой войны, выиграть которую было мало надежд. Но мы выиграли и построили страну вокруг этого символа. Этот флаг, изношенный в сражениях и изорванный, гордо развивался на мачте, когда Джон Пол Джонс¹ доказал врагу, что означает истинная решимость.

Люди большого мужества и широкого кругозора сумели водрузить этот флаг на луне. Я лично знаю, что это значит — видеть этот флаг и испытывать внутри себя глубокое чувство, что ты часть чего–то гораздо большего, чем ты сам. Теперь я живо вспоминаю, когда лежа в госпитальной кровати, я видел через единственное окно в палате, как по воскресеньям гарнизонный флаг гордо развевался по ветру. Флаг закрывал все окно и наполнял мое сердце такой движущей силой, которая помогла мне освободиться от госпитальной кровати и дала возможность стоять здесь перед вами сегодня.

Через много лет после госпиталя, сражаясь уже с другими террористами, мы направлялись к Средиземному морю и, пролетая над Ливией на своем SR–71, я и второй пилот обхитрили ракеты Кадаффи. И я мог явственно увидеть, как американский флаг довольно похлопал меня по плечу моего высотного скафандра, глядя на меня в зеркало заднего вида, когда мы шли на запад, и это было очень хорошее ощущение. Только не спрашивайте у меня, почему у нас были зеркала заднего вида на самом быстром самолете мира. Я могу вас уверить, что никто не смог бы догнать нас в тот день.

Я счастлив, что вижу здесь так много флагов сегодня. Пусть развеваются на долгие годы. Будущее нашей великой нации зависит от того, как мы будем действовать на этом этапе американской истории. Эта война непохожа на другие войны. Участниками этой войны будут не только солдаты на полях сражений, но и мы, граждане страны. Исход этой войны будет решаться нами, в зависимости от того, насколько мы будет бдительны, насколько мы будем терпеливы к мерам безопасности, как мы будем поддерживать нашу экономику, и, что наиболее важно, насколько решительно мы будем действовать по отношению к врагу. Есть вещи, за которые стоит сражаться, и наша страна одна из таких вещей.

Во время Второй мировой войны на Тихом океане адмирал Булл Холси как–то сказал: «Не бывает великих людей, есть только великие обстоятельства, и то, как люди распоряжаются этими обстоятельствами, определяет дальнейший ход истории». Наше будущее и будущее грядущих поколений — в наших руках. Войны не выигрываются только на полях сражений, они выигрываются решимостью всех граждан. Я уверен, что мы выиграем эту войну. Сразу же, как только раздались первые залпы объявленной террористами войны, мужественные американцы рейса №93 дали отпор террористам².

Эти люди были первыми истинными героями в этой войне. Они отдали свои жизни, чтобы спасти своих сограждан. Наша нация, этот плавильный котел человечества, эта свободная республика должна быть защищена. Главная идея в том, что Америка достаточно важна для нас, чтобы ее защищать, чтобы за нее сражаться, даже чтобы умереть за нее. Враг боится того, что мы имеем, боится, что, если люди их стран получат свободу и станут жить в свободном обществе, то придет конец тиранам и диктатурам. Враги не могут понять нашу страну — грешную в своих желаниях и совершенно разную, но, будучи атакованной, такую единую в защите своих главных принципов. Ведь это величайшая страна мира, потому что мужественные люди принесли себя в жертву, чтобы она была такой. Мы смесь величия и алчности, высоких технологий и глухих районов. Мы страна Микки Мауса и Микки Мантла, мы — страна от Джона Смита и Покахонтас до Джона Глена и ускорителя Атлас. Мы — страна от Чарльза Линдберга до Чарли Брауна, от Моби Дика до Микрософта. Мы — это рок–н–ролл и Билл о правах, мы там, где каждый из нас хочет быть. Мы самая великая страна в мире.

Наши враги не понимает дихотомии нашего общества, но они это поймут. Мы перевяжем наши раны, мы похороним наших погибших, и мы придем за ними… и мы уничтожим их и все то, что стоит за ними.

Мне недавно попалась цитата, с которой мне хочется поделиться с вами: «Мы зажаты со всех сторон, но не раздавлены. Ошеломлены, но не в отчаянии, нас преследуют, но мы не покинуты, нас свалили с ног, но мы не уничтожены». Это из Коринф II. Совсем недавно было бы политически некорректно цитировать Библию. Я счастлив быть политически некорректным. И я горд быть американцем.

Спасибо всем за то, что вы пришли сюда и демонстрируете свою поддержку вашему правительству и вашей нации. Вы настоящие патриоты, вы солдаты этой войны, вы — сила и крепость Америки. 

¹ Джон Пол Джонс — герой Войны за независимость. Ему принадлежат слова «Я и флаг – близнецы–братья... Нас не может разделить ни жизнь, ни смерть. — Прим. ред.

² Подробнее см. «Спектр» №9, 2001 г. — Прим. ред.

 Версия для печати