За несколько лет до того супруга премьер-министра И.Рабина в заметной степени декорировала свою квартиру такими подарками, и это не вызвало ни малейшего возмущения ни в СМИ, ни в полиции. — Прим. ред.

Часть I

Изгнание евреев из Газы и четырёх поселений северной Самарии должно стать поворотным пунктом во всей последующей деятельности израильского национального лагеря. События последних нескольких лет, кульминацией которых стал трансфер евреев, однозначно продемонстрировали, что действующая сегодня в Израиле система правления совершенно не отражает настроений и чаяний подавляющей части израильских евреев.

Но для того чтобы попытаться с этой системой бороться, в первую очередь, необходимо разобраться в том, какие подспудные течения действуют в израильской политической жизни. Потому что в задачи израильского национального лагеря должно входить не столько само занятие поста премьер-министра, сколько создание условий, когда занявший этот пост человек сможет повлиять на изменение израильской политической системы. То есть, когда премьер–министр от национальных партий сумеет проводить политику национальных партий.

Ведь несмотря на то, что на последних выборах в Кнессет партии, обычно причисляемые к разряду национальных сил, набрали 69 (из 121-го) мандатов («Ликуд», ШАС, МАФДАЛ, «Объединённое еврейство Торы», «Исраэль ба-Алия»), а левый лагерь и арабы (8 мандатов) получили 51 мандат, вся политика, проводимая правительством Шарона, полностью соответствовала предвыборным обещаниям именно левых партий. Ведь невозможно оспорить тот факт, что именно левые партии имеют в своих платформах пункты о необходимости создания «палестинского государства» и «ухода с оккупированных территорий». И именно эти пункты отсутствуют в платформах партий национального лагеря.

Более того, учитывая, что Израиль — это еврейское государство, и 8 мандатов израильских арабских партий не отражают истинных стремлений евреев, по сути, реальный перевес национальных сил по отношению к левому лагерю был гораздо более существенным. Национальные силы получили 62% или почти 2/3 всех еврейских мандатов, что в любой демократической стране мира было бы совершенно ошеломляющим однозначным признаком победы. В любой стране мира, но не в Израиле. Ибо израильская система правления такова, что настоящие стремления избирателей редко имеют что-то общее с проводимой в государстве политикой.

Одна из главных причин этого состоит в том, что в Израиле нет никакого разделения между исполнительной и законодательной властями¹. В недавно появившейся статье профессор Исраэля Ханокугло пишет: «Кабинет министров (как исполнительный орган власти), состоит из членов Кнессета от партий правящей коалиции, которые одновременно продолжают осуществлять свою деятельность и в Кнессете, и в кабинете министров. Кнессет, будучи законодательным органом, не является независимым органом власти, для контроля и проверки органов исполнительной власти и их политики».

Более того, это объединённое исполнительно-законодательное правление в государстве осуществляется на фоне порочной избирательной системы, превратившей израильских избирателей в холостые патроны: выстрелы производятся, хлопки слышны, а толку никакого. Потому что вовсе не от избирателей зависит, какую строчку в предвыборном списке той или иной партии займёт тот или иной кандидат, а от друзей, дружков, кумовьёв, сочувствующих и доброжелателей этого кандидата среди активистов и руководства этой партии.

Профессор Ханокугло пишет: «Действующая система, заключающаяся в том, что партийные активисты избирают депутатов Кнессета, создаёт ситуацию, когда сидение в кресле депутата становится долгосрочной работой. Зависимость между закадычными партийными друзьями и депутатами Кнессета является взаимной. Рабочие места или интересы многих этих закадычных друзей зависят от их связей с депутатами Кнессета. Поэтому вне зависимости от наличия или отсутствия успехов у депутатов, даже если их деятельность ознаменует собой полный провал, система продолжает избирать их, чтобы гарантировать всевозможные льготы для их закадычных друзей. Эта коррумпированная система создаёт ситуацию, когда пропадает соревновательный элемент, не появляется новое поколение лидеров и отсутствует демократическая система принятия решений».

С точностью анализа Ханокугло нельзя не согласиться, хотя бы понаблюдав за тем, как депутаты Кнессета, словно перчатки, меняют партии, к которым принадлежат, если переход в другую партию позволяет им сохранить за собой насиженное, тёплое местечко. Профессор Пол Эйдельберг пишет, что перед выборами 1999 года 29 депутатов или почти 25% (!) всех членов Кнессета переметнулись из одной партии в другую, часто соперничающую с той, в которой они до этого находились, посчитав, что подобный маневр позволит им удержаться в Кнессете.

Учитывая, что положение в судебных кругах Израиля по степени кумовства и стремлению усидеть на тёплом местечке ещё хуже (по информации, промелькнувшей в израильской прессе, 64% работников судебной системы состоят в том или ином родстве между собой) не удивительно, что Израилю принадлежит позорная роль второй самой коррумпированной страны среди развитых стран мира.

Согласно исследованию, опубликованному 3 августа Всемирным Банком, Израиль по степени коррумпированности уступает пальму первенства лишь Италии². Израильский так называемый индекс государственной коррупции, оценивающий использование государством власти и практику использования государственными чиновниками своего положения для личных целей, составляет 80.8%. Что существенно ниже среднего показателя всех развитых стран мира, соответствующего 91.4%. Лишь Италия имеет более низкий, чем Израиль, показатель — 74.9%. Но в Италии у политиков хотя бы хватает совести и мужества уйти в отставку, тем самым держа хоть какой–то ответ за свои действия, в то время как в Израиле депутаты Кнессета намертво прилипают к своим креслам и скорее предадут родную мать, чем расстанутся с ним.

Нетерпеливый читатель наверняка уже норовит спросить, какое отношение всё написанное имеет к стратегии национального лагеря? А самое, что ни на есть, прямое. Потому что любые действия национального лагеря будут обречены на провал, если не будет браться в расчёт необходимость тотальной перестройки израильской государственной машины. В этом плане абсолютно безразлично, будет ли у кормила израильской политики Нетаниягу, Ландау, Фейглин или Исраэль Кац. Если израильские синекуры останутся в неприкосновенности, какие бы благие намерения ни были у будущего израильского премьер-министра, им не дано будет осуществиться.

Именно из-за отсутствия действий, направленных на слом израильской государственной машины, все каденции израильских «правых» премьер–министров (Бегина, Шамира, Нетаниягу) должны считаться с точки зрения национального лагеря абсолютной тратой времени. По сути, израильский электорат был многократно обведён вокруг пальца. Когда в своё время терпение израильского избирателя лопнуло, и он, сказав ясно и громко «НЕТ» левому лагерю, привёл к победе «Ликуд» вместе с Бегиным, оказалось, что изменилось лишь название пришедшей к власти партии, а правящая элита отделалась лёгким испугом. Она уступила фасад правления, но сохранила саму власть.

Какой толк был от того, что на посту премьер–министра находился представитель «Ликуда», если и пресса, и суды, и спецслужбы, и верхушка армии, и система образования продолжали крутить всё те же заезженные до предела пластинки? Вспомним, к примеру, время премьерской каденции Нетаниягу. Приложи он серьёзные усилия для легализации статуса радио «Аруц–7»³, глядишь, у национального лагеря был бы сегодня свой громкий голос. С другой стороны, предъявлять в этом плане претензии к Нетаниягу нелепо. Ведь он с самого начала каденции подвергся таким атакам со стороны левых сил, что ему было не до радио⁴. А на его защиту встать было некому.

Характерно в этом плане так называемое «дело Бар–Она». Как объяснял в своё время Биньямин Зеев Кахане, жуткий скандал, поднятый левыми в Израиле по поводу попытки Нетаниягу назначить Рони Бар–Она на пост юридического советника правительства, был вызван не тем, что само назначение попахивало коррупцией, а тем, что Биби посмел поднять руку на святая святых левой правящей элиты, то есть на израильскую юридическую систему. Говоря другими словами, он попытался сделать первый шаг к разрушению этой системы путём введения туда своего человека. Человека, не имевшего отношения к правящей элите. И элита допустить этого не могла.

Биньямин Кахане писал в мае 1997 года, что власть держащие круги в Израиле «для обеспечения контроля над страной прибрали к своим рукам израильскую юридическую систему — Верховный суд, пост Юридического советника правительства, Генерального прокурора и так далее. Обладая необъятной властью они, по сути, в состоянии повернуть в свою сторону любое не нравящееся им решение, объявив его «’нелегальным’ или ‘недемократическим’». Те, у кого есть хоть одна крупица сомнения в этом, пусть посмотрят на действия Верховного суда в период подготовки и проведения шароновского плана «размежевания». Его так называемый «активизм», то есть вмешательство в политические дела государства, превзошёл все разумные и неразумные пределы.

Часть II

Один из крупнейших израильских юристов Рут Габизон сказала в интервью газете «Гаарэц» 12 января 1999 года: «По моему мнению международные отношения, ведение войн, социально-экономическая политика и приоритеты [тех или иных политических действий] не должны рассматриваться судом. Также, как и политический процесс или коалиционные соглашения. К примеру, одним из самых проблематичных решений было решение, заставившее премьер–министра Рабина уволить министра внутренних дел Арье Дери⁵ до того, как тому были предъявлены официальные обвинения. Я думала, что это было ошибочное решение само по себе, но также и потому, что суд вступил на территорию, где ему запрещено появляться. Также и решение судьи Далии Дорнер, воспретившее израильским официальным лицам вход в Ориент Хауз, не имело под собой никакой законной основы. Мне не нравится поведение премьер-министра Нетаниягу, но он действовал в рамках своих полномочий и взял на себя ответственность за возможные последствия, и вопрос был частью проводимой им политики… Для судов недопустимо вмешательство в подобные дела».

Интересно, что Габизон почти слово в слово повторила слова Биньямина Кахане относительно судов и израильской элиты. Она сказала: «В определённом смысле юридическая система служит последним прибежищем для элементов старой элиты, которые чувствуют, что единственный институт, по–прежнему находящийся под их контролем и представляющий их ценности, это суд. Поэтому у них [наблюдается] естественная тенденция к преувеличению силы суда и к использованию его в целях сдерживания или ограничения процесса демократизации».

Наверное лучше других прокомментировал сегодняшнее поведение израильских судей бывший президент Верховного суда Моше Ландау, сказавший: «Судьи Верховного Суда видят себя в большей или меньшей степени этакими управляющими старейшинами... Они взяли на себя роль, которую совершенно не в состоянии исполнить и на которую их никогда не готовили; их готовили быть судьями, а не правителями».

К сожалению, израильская правящая элита не ограничивается одним лишь абсолютным контролем судов и сохранением в неприкосновенности порочной «списочной» системы голосования. Для обеспечения своей власти она также успешно использует очень низкий электоральный барьер, необходимый для прохождения той или иной партии в Кнессет, и искусно эксплуатирует специфику израильских религиозных партий. По сути оба эти элемента удержания власти подпадают под хорошо известную категорию «разделяй и властвуй».

Зная поразительную способность евреев действовать по принципу «два человека — три партии», низкий электоральный барьер представляет израильтянам уникальную возможность раздробить общество на мириады всевозможных партий и партиек. Неудивительно поэтому, что в каждых выборах принимает участие минимум дюжина, а то и две дюжины партий (в выборах 1999 года участвовало 30 партий), а когда они попадают в Кнессет, то процесс дробления тут же усиливается, и начинается создание парламентских групп. К примеру, в нынешнем Кнессете таких групп 22, что очень далеко от рекорда Кнессета 9–го созыва, к концу деятельности которого, было создано 35 парламентских групп. Понятно, что при таком дроблении о проведении какой–либо последовательной государственной политики говорить не приходится.

Поддержанию разобщённости в стране способствует и наличие в Израиле сугубо религиозных партий. О них нужен серьёзный отдельный разговор. И мы не намерены затрагивать вопрос о том, кто больше, а кто меньше виноват в том что харедим и светские израильские евреи не только не могут найти общего языка, но часто относятся друг к другу, как к кровным врагам. Наша цель лишь отметить, что большое количество харедим не воспринимает Израиль, как своё государство, ощущая себя в нём в лучшем случае нелюбимой падчерицей. Как написал Ноах Эфрон в своей книге «Настоящие евреи»: «Ультраортодоксы приняли сионистское правление [в государстве] как факт жизни и решили лучше сотрудничать с сионистами, чем противостоять им. Но это вовсе не означало, что большинство ультра–ортодоксов приняло положительный взгляд на секулярных евреев, управлявших новым Израилем»

И, тем не менее, объединившись в отдельные религиозные партии, харедим играют существенную роль в израильской политике. Эфрон пишет, что по сути «харедим» заключили фаустовскую сделку с сионистским государством. Они согласились поддерживать правительство, при условии, что то не будет вмешиваться в традиционные вопросы, касающиеся внутренней жизни ортодоксальных общин, такие, как соблюдение Шабата, заключение браков и разводов, вопросы кашрута, образования и тому подобное. С учётом того, что уже в Кнессете первого созыва Объединённый Религиозный Фронт — харедим «Агудат Исраэль» в союзе с религиозными сионистами — получил 16 мандатов, правительство Бен–Гуриона не могло с ними не считаться.

По сути заключённый Бен–Гурионом с «Агудат Исраэль» договор позволил сионистскому правительству получать поддержку по внешнеполитическим вопросам взамен за определённый денежный куш, выделяемый харедим на удовлетворение нужд их общин (социальное обеспечение, развитие сети школ, и т.д.). В свою очередь лидеры харедим относились к израильскому правительству и в большой степени продолжают относиться к нему и сейчас, как к временному органу власти в Эрец Исраэль. Как они были готовы брать деньги для обеспечения жизнедеятельности своих общин от британских властей во времена Мандата на Палестину, точно также сегодня они готовы брать для подобных целей деньги от израильского правительства. Потому что главную свою задачу они видят в процветании своих общин, в то время как судьба самого сионистского государства для них дело второстепенное.

Подобный подход берёт своё происхождение из двух тысячелетий еврейского галута, когда о еврейской государственности не могло быть и речи и главное было сохранить общину, пусть и запертую за стенами гетто, но часто в результате этого защищённую от внешних опасностей. Понятно, что если при этом правитель страны давал ещё и деньги на развитие жизни внутри гетто, их жадно принимали.

Израиль для многих харедим имеет совершенно такой же облик: они живут в своих гетто внутри сионистского государства и предполагают его покинуть не раньше, чем придёт мессия. Причём приход мессии совсем не обязательно ассоциируется с сохранением самого сионистского государства. И значит поклонникам «правых» партий не следует удивляться, что голосование «Агудат Исраэль» и ШАС в Кнессете часто противоречит интересам национального лагеря.

Мимоходом отметим, что существование сугубо религиозных партий автоматически приводит к возникновению в Израиле так называемых «анти–религиозных» партий. Главная часть предвыборной платформы которых строится на разжигании ненависти к харедим. Пример электорального успеха партии Шинуй говорит сам за себя. Не существуй в Израиле отдельных религиозных партий, Шинуй просто не мог бы быть создан. Так что с точки зрения национального лагеря в словах Моше Фейглина о том, что Израилю не нужны религиозные партии, заключено очень рациональное зерно.

Ведь по сути религиозные партии в вопросах внешней политики должны были бы полностью стоять на позициях национального лагеря. Как–никак Тора заповедала евреям покорить Эрец Исраэль и заселить её. Следовательно, любые территориальные уступки Израиля арабам, казалось бы, должны встречаться харедимными партиями в штыки. Но так как светское израильское руководство не воспринимается многими харедимными лидерами, как «настоящее еврейское руководство», они не видят ничего зазорного в том, чтобы «продать» себя подороже. Даже если для этого приходится «временно» (как они убеждают себя) уступить исконно еврейские земли. Конечно, наказ покорить Эрец Исраэль им хорошо ведом, но ведь нигде не сказано, в какой срок это должно быть сделано.

Говоря по-другому, национальный лагерь не может автоматически рассчитывать на поддержку харедимных партий, которые хоть и не выступают напрямую в поддержку «левых сил», но, тем не менее, из-за своих узких корыстных интересов, часто наносят очень чувствительные удары по национальному лагерю. В качестве исключительно показательного примера можно вспомнить решение ШАС проголосовать против роспуска Кнессета в декабре 2000 года, что позволило ШАС сохранить ещё на некоторый срок свои 17 мандатов, но спасло левый лагерь от неминуемого сокрушительного поражения, которое ему однозначно предрекали все опросы общественного мнения.

С учётом того, что Нетаниягу опережал тогда Барака на 20%, а Шарон лишь на 3%, можно не сомневаться, что «Ликуд» выставил бы именно его, а не Шарона в качестве кандидата на пост премьер-министра. Если к этому добавить, что «Ликуду» прогнозировали больше 40 мандатов, то у Нетаниягу в случае практически гарантированной победы (Барак не имел никаких шансов оказать ему сопротивления) возникала бы уникальная возможность руководить настоящим правым правительством. Как сказал 14 декабря 2000 года лидер «Исраэль Бэйтэйну» Авигдор Либерман: «Это первый раз, что у нас появляется шанс нарушить традиционную патовую ситуацию между правыми и левыми. Если состоятся выборы в Кнессет, мы сможем создать сильное, однородное, стабильное правое правительство, которое сможет управлять [страной], не беспокоясь беспрерывно, что его сбросят».

У Либермана были веские основания для подобного утверждения. Во-первых, «Ликуд» в то время ещё совершенно не был заражён бациллой капитулянтства и левизны, привнесённой в партию Шароном, после воцарения на ликудовском троне. А во-вторых, в Америке «активиста» Билла Клинтона, выламывавшего в своё время руки Биби, сменил на посту президента Дордж Буш младший, который изначально был намерен не вмешиваться в противостояние между Израилем и палестинскими арабами. О чём он не только говорил перед выборами, но и ярко продемонстрировал своими действиями, точнее бездействием в первые полтора года президентства.

Если к этому добавить, что Нетаниягу считается признанным мировым авторитетом в вопросе борьбы с террором, то, кто знает, как повернулись бы события на Ближнем Востоке, находись он во главе израильского «стабильного однородного правого правительства», во времена, когда «Аль Каида» нанесла удар по Америке 9 сентября 2001 года.

Часть III

Перед тем как перейти к формулировке самой стратегии, необходимо понять ситуацию, сложившуюся в израильском обществе. Мы воспользуемся для этого опросами общественного мнения, и хотя они известны своими неточностями, определённую тенденцию по ним проследить можно.

Для этого заострим внимание на последних результатах опросов, проводящихся ежемесячно на протяжении более 10 лет одной из наиболее солидных израильских исследовательских организаций, Центром Тами Стейнмец по Исследованию Мира [Tami Steinmetz Center for Peace Research] при Тель Авивском Университете, который возглавляют профессора Эфраим Яир и Тамар Герман. Речь пойдёт об опросе, проведённом с 30 августа по 1 сентября. Среди прочих, опрашиваемым был задан вопрос: «Кто по вашему мнению из следующих предлагаемых политиков может больше способствовать продвижению мирного процесса при одновременной защите жизненно важных интересов Израиля?» Надлежало выбрать из кандидатур Шарона, Переса, Нетаниягу и Барака.

Прежде чем привести результаты опроса, заметим, что он проводился почти сразу же после изгнания евреев из сектора Газы и четырёх поселений Северной Самарии. К этому стоит добавить, что, как отмечают профессора Яир и Герман, когда подобная формулировка вопросов применялась прежде, их результаты с большей степенью аккуратности предсказывали результаты последующих выборов.

Итак, опрос дал следующие результаты: Ариэль Шарон — 35%; Биньямин Нетаниягу — 16.6%; Шимон Перес — 15.2% и Эхуд Барак — 3.8%. Кроме того 5.3% опрошенных затруднились ответить, а 24% сказали, что ни один из четырёх кандидатов не способен справиться с предлагаемой задачей.

Авторы опроса обращают внимание на то, что кандидаты «правых» получили вместе 51.6% голосов в противовес 19% голосов кандидатов «левых». Причём Шарон превалировал среди сторонников Рабочей партии (Авода), голоса которых распределились так: Шарон — 53.3%; Перес — 31.7%; Барак — 6.7% и Нетаниягу — 0% (!). А также и среди представителей «Ликуда»: Шарон набрал 43.3% голосов; Нетаниягу — 22.6%; Перес — 6.1% и Барак 1.8%.

Абсолютное превосходство Шарона над его соперниками свидетельствует о том, что израильтяне однозначно хотят видеть во главе страны человека, который действует, как истинный лидер, именно это качество они постоянно отмечают у Шарона. То есть он ведёт их, причём, куда ведёт и какими при этом пользуется методами, не суть важно. Главное, чтобы демонстрировал уверенность и создавал впечатление, что знает, что делает. Личные его качества при этом не существенны, что очевидно хотя бы из того, что грубость, жестокость, самодурство, коррумпированность и лживость Шарона, которые упоминались среди хорошо известных особенностей характера израильского премьера во многих других опросах, не служат ему помехой в глазах израильтян.

С другой стороны высокий процентный показатель Шарона говорит и о нездоровом психологическом состоянии израильского общества. Что можно обнаружить из того же опроса. К примеру, несмотря на недавние неоднократные заверения Шарона, что после ухода из Газы «никаких новых односторонних отступлений не будет», подавляющее большинство опрошенных евреев, а именно 71.5%, уверены, что односторонний уход из Газы «только первый шаг на пути интенсивной ликвидации поселений в рамках окончательного соглашения с Палестинской Автономией». При этом сами израильские евреи в своём большинстве отрицательно относятся к таким «уступкам». Опрос показал, что 41.8% из них «не поддержат существенное отступление в Иудее и Самарии ни при каких условиях», 34.3% поддержат «только в контексте мирного соглашения» с палестинскими арабами, и лишь 13.5% высказались за отход из Иудеи и Самарии «даже в одностороннем порядке».

Если учесть, что 68.4% опрошенных верят, в существование «большой вероятности того, что после отвода Армии Обороны Израиля (АОИ) из Газы, атаки на Израиль (в частности обстрелы Кассамами) усилятся», что они уверены в продолжении дальнейшего отступления, которому противятся, но при этом в абсолютном большинстве предпочитают Шарона в качестве политика, способствующего «продвижению мирного процесса при одновременной защите жизненно важных интересов Израиля», то не должно быть никаких сомнений в том, что в израильском обществе глубоко укоренился вирус фатализма.

Фатализм усугубляется превалирующим среди сторонников национального лагеря страхом перед какими-либо серьёзными изменениями. Речь идёт о (всякий раз предшествующей очередным выборам) боязни вдохнуть новую жизнь в лагерь национальных сил. Причём это наблюдается на двух уровнях. Во-первых, в пропаганде отказа от голосования за «мелкие» национальные партии, так как это повредит «Ликуду» и позволит прийти к власти левым. А во-вторых, в отказе как–либо преобразовывать наиболее крупную номинально «национальную» (во всяком случае, согласно её платформе) партию «Ликуд», причём под тем же предлогом.

Второй случай как раз исключительно ярко демонстрируется в Израиле сегодня на фоне внутрипартийной борьбы в «Ликуде». Несмотря на то, что действия Шарона полностью противоречат программе партии, среди ликудников ведётся отчаянная кампания «простить» ему этот «грешок». Ведь в противном случае, по утверждению апологетов Шарона, «Ликуд» «потеряет огромное количество мест в Кнессете, и левые вернутся к власти». В качестве однозначного доказательства правоты подобной позиции приводятся примеры побед Рабина и Барака как следствие внутреннего разлада в национальном лагере.

Подобный упрощённый подход направлен не столько на «защиту» «Ликуда» сколько на желание определённых деятелей подольше посидеть в кресле депутата Кнессета. А главное, позволяет в очередной раз загнать под ковёр истинные проблемы, преследующие еврейское государство: воздействие арабских партий на жизнь страны путём автоматического голосования против любой национальной еврейской политики и, как уже говорилось ранее, ненадёжность харедимных партий, хоть номинально и находящихся в «национальном лагере», но всегда готовых за хорошую цену поддержать анти–национальные силы.

Стоит добавить, что смехотворен сам разговор о том, что национальным силам надо сидеть не шелохнувшись, дабы не растерять свою власть. Как сказал 25 сентября, выступая перед Центром «Ликуда», Узи Ландау: «Те, кто говорят, что «Ликуд» находится у власти, обманывают себя. «Ликуд» не находится у власти, потому что все его основные позиции полностью сданы». Да и кроме того, если положение «правых» действительно так уязвимо, что приближение выборов сразу же принесёт им поражение, и в результате «левые отдадут арабам Иудею, Самарию и Иерусалим», то разве имеет значение, сохранит ли Израиль эти земли ещё на один год или сразу же отдаст их?

Здесь самое время затронуть один аспект внешнеполитического положения Израиля. Речь идёт о полной сдаче еврейским государством всех его политических рубежей в противостоянии с палестинскими арабами, что делает исключительно трудной защиту еврейского государства его сторонниками в различных странах мира. Своей капитулянтской политикой Израиль выбил у них практически все козырные карты. Позиции, на которых еврейское государство, казалось, непоколебимо стояло до начала самоубийственного ословского процесса, сегодня сданы напрочь и полностью совпадают с позициями арабов.

Посудите сами. Во-первых, Израиль признал существование отдельного «палестинского народа». Во-вторых, объявил на весь мир, что «палестинцам» полагается отдельное государство. В-третьих, принял терминологию своих противников, согласно которой Иудея, Самария и Газа являются «оккупированной территорией».

К сожалению для Израиля, попытки подстроиться к мировой общественности путём удовлетворения арабских требований (иначе «новое» израильское мировоззрение назвать нельзя), напоминают наивное желание насытить голодного тигра одной единственной порцией мяса. До израильских лидеров почему-то никак не доходит, что насытившись на короткий промежуток времени, тигр опять почувствует голод. Тем, у кого короткая память, и кто думает, что Израиль откупится от хищников уходом из Газы, следует напомнить, что Израиль уже получал аплодисменты от мирового сообщества за прежние уступки. После чего неизменно следовало гневное осуждение за задержку с дальнейшей капитуляцией.

•

И вот теперь, с учётом всего вышеизложенного, пора повести разговор о стратегии для национального лагеря. Для этого мы воспользуемся опубликованной 14 сентября в «The Jewish Press» статьёй президента консалтинговой фирмы «Gordon Group» Дова Гордона, в которой тот, рассматривая основные причины поражения «поселенцев» в их борьбе против выселения из Газы, даёт разъяснение о том, какие шаги необходимо предпринять для выработки любой успешной стратегии.

Таких шагов четыре. В нашем случае, их можно сформулировать так:

Национальный лагерь должен выработать общие ценности и чётко сформулировать свою задачу.
После этого сформировать единое видение, основывающееся на общих ценностях.
Опираясь на это видение, задаться вопросами:
1. В поддержке каких групп людей мы нуждаемся для достижения наших целей?
2. Как эти люди должны нас воспринимать, для того, чтобы хотеть присоединиться к борьбе за наше дело.
Выработать и осуществить тщательно разработанные тактические шаги, которые продемонстрируют каждой отдельной группе людей, как наше видение будет служить их интересам.

Часть IV

Предлагаемая ниже стратегия ни в коем случае не претендует на единственность и завершённость. Главная цель показать, что существует подход к выработке самой стратегии. И следовательно причина бездействия не в том, что невозможно выработать саму стратегию, а в том, что не ставится задача её разработки и последующего претворения в жизнь.

Следуя рекомендации Дова Гордона, начнём с выработки общих ценностей, которая не должна представить большого труда. Особенно с учётом того, что нам ни к чему изобретать велосипед, ибо ценности, присущие иудаизму, за последние тысячелетия не изменились. Это ценности, которыми пересыпаны страницы Торы, ценности, которые проповедовали еврейские пророки.

Назовём лишь немногие из них, которые наверняка составят основной костяк общих ценностей национального лагеря. Это, в первую очередь, идея Завета, из которой вытекает, что, хотя Вс-вышний всемогущ, Он не управляет людьми иерархически, а даёт им свободную волю и, значит, наделяет возможностью самим определять свою судьбу. Это праведность. Это взаимная ответственность евреев друг за друга. Это, конечно же, неделимая концепция Торат Исраэль; Ам Исраэль; Эрец Исраэль. Это также концепция «цедака у мишпат», то есть фундаментальная справедливость, на которой зиждется мир и которая зафиксирована в фундаметальном законе, управляющем человеческими отношениями.

Не составит труда определить и задачу, стоящую перед национальным лагерем. Собственно говоря, она не так уж существенно отличается от задачи, поставленной Теодором Герцелем более 100 лет тому назад, когда он объявил своей целью создание еврейского государства. В данном случае эта задача может быть слегка подкорректирована и сформулирована следующим образом: Национальный лагерь считает своей главной задачей превращение Израиля в еврейское государство.

Тот факт, что Израиль в настоящее время не является еврейским государством, вряд ли может быть поставлен под сомнение. По сути, максимум, за что сегодня борются его лидеры (я преднамеренно исключаю из их числа Моше Фейглина с «Манхигут Егудит» и Пола Эйдельберга с «Ямин Исраэль»), это попытка сохранить Израиль как государство, большинство населения которого составляют евреи. И только. Как сказал 6 мая 1976 года Ицхак Рабин, выступая перед выпускниками школ, готовившимися к призыву в армию: «Большинство жителей Израиля должны быть евреями. Мы должны предотвратить ситуацию недостаточного еврейского большинства, и мы не смеем даже думать о еврейском меньшинстве».

Ариэль Шарон использовал этот лозунг Рабина для обоснования своего плана «размежевания», то есть изгнания евреев из Газы. Так как подобным образом Израиль по его словам «избавился от 1,2 миллиона арабов полосы Газы, что позволяет сохранить его еврейский характер». Фактически весь израильский левый лагерь поднял на щит лозунг необходимости сохранения «еврейского большинства» в качестве главного аргумента в пользу отдачи Иудеи и Самарии и даже части Иерусалима, где в общей сложности проживает чуть более 2 млн. арабов.

Ту же цель преследует и так называемый план Авигдора Либермана, который предусматривает взаимообмен территорий с однородным по национальному составу населением. Согласно этому плану часть территории Израиля с компактным арабским большинством подлежит обмену на часть территории Иудеи и Самарии, густо заселённую евреями.

С учётом ясно выраженного стремления израильтян видеть свою страну государством, подавляющее большинство в котором составляют евреи, не стоит удивляться, что в видении израильского национального лагеря центральное место будет занимать мононациональный характер будущего еврейского государства. Это будет также государство «с сильной исполнительной властью, с региональной системой выборов», в котором министры будут назначаться из числа профессионалов, не являться членами Кнессета и, следовательно, иметь большую независимость в отстаивании своих мнений. [Тщательно разработанные предложения по изменению израильской государственной системы приводятся в блестящей книге профессора Пола Эйдельберга «Еврейская государственная мудрость: Чтобы Израиль не погиб»].

Это будет настоящее правовое государство, основывающееся на справедливости и управлямое в соответствии с традиционным еврейским законом. То есть такое, в котором «никакой закон не может быть навязан народу, если большинство не согласно с ним» (Авода зара 36-а). Это будет государство, главная цель внутренней политики которого будет направлена на укрепление единства еврейского народа, стремящееся к устранению противоречий между религиозным и светским населением страны и навсегда отказавшееся от принципа «Разделяй и властвуй».

Учитывая сложившуюся в стране ситуацию и существующие реалии, на роль лидеров национального лагеря Израиля сегодня наиболее реально могут претендовать три группы: «Манхигут Иегудит» (МИ) внутри «Ликуда», объединённое движение на основе «Ихуд Леуми» и «Новых Национальных Религиозных Сионистов» (Эфи Эйтам и Ицхак Леви), которое условно назовём «Объединённый Национальный Фронт» (ОНФ) и «Исраэль Бейтейну» (ИБ) Авигдора Либермана.

Необходимо признать, что ни одна из этих групп в настоящий момент не представляет значительной силы, но при рациональном подходе к действительности они обладают реальным потенциалом эту силу обрести. И, хотя конкретные краткосрочные задачи, стоящие перед этими тремя группами, очень существенно разнятся, чтобы добиться успеха, они должны действовать сообща.

Согласованный подход необходим в первую очередь для того, чтобы продемонстрировать израильским гражданам, испытывающим недоверие и неприязнь к существующей системе, что в Израиле возрождается настоящий национальный лагерь, ставящий своей первостепенной задачей объединение национальных сил не на словах, а на деле.

Каким бы это вначале ни показалось странным, но лозунгом национального лагеря должно стать словосочетание «поспешать медленно». То есть национальные силы не должны пытаться навязывать свою идеологию потенциальным союзникам. Как написал Дов Гордон: «Придерживайтесь своей идеологии, если она работает на вас. Просто не стройте свою стратегию в расчёте на то, что её переймут другие. Продемонстрируйте основной части израильского населения, что, поддерживая ваши цели, они преуспеют в достижении своих собственных целей».

Какие цели преследует большинство израильтян? Да самые что ни на есть естественные — они мечтают о прекращении арабского террора и хотят нормальной человеческой жизни с высоким уровнем достатка. Идеология национального лагеря интересует от силы 15-20% израильских евреев. Они-то и составят костяк национального лагеря. Но без помощи так сказать «попутчиков» национальный лагерь далеко не уедет. А этих попутчиков можно уговорить сесть в поезд только при условии, что разговор с ними будет вестись на языке, который они понимают.

Гордон в своей статье дал исключительно простое объяснение причин поражения сил, противостоявших «размежеванию». Он написал, что главный лозунг противников плана Шарона «Еврей не выселяет еврея» озлобил и оттолкнул многих потенциальных противников размежевания. Согласно исследованию, проведённому в 2004 году Артуром Финкельштейном, лишь половина израильтян определяет себя больше евреями, чем израильтянами. И значит на вторую половину лозунг противников размежевания действовал, как красная тряпка на быка. В то же время, как пишет Гордон, «недавние исследования показали, что 70% тех, кто поддерживал размежевание, выступали бы против него, если бы были убеждены, что оно приведёт к возрастанию террора. Этих людей беспокоит безопасность и экономическое благосостояние, а не религиозная идеология».

В отличие от лидеров национального лагеря, Шарон для достижения своих целей великолепно использовал подход «говори с ними о том, что у них болит». И будь он приверженцем национальной идеологии, национальный лагерь о лучшем лидере не мог бы и мечтать. Именно Шарон без конца утверждал и утверждает, что уход из Газы своей главной целью ставил и ставит безопасность государства и рост экономического благосостояния его граждан. На этом поле Шарон победил без какой-либо борьбы, ибо национальный лагерь ему там ничего не противопоставил.

Очевидно, что подход «говори на языке интересов того, чьей поддержки ищешь» должен распространяться как на действия в рамках всей страны, так и на действия в рамках отдельных партий. Конечно, будь у представителей национального лагеря неограниченное время, возможно, чисто «идеологический подход» мог бы быть оправдан. Но сегодня он просто недопустим, ибо прежде чем национальная еврейская идеология утвердится в головах достаточного числа израильтян, само государство просто исчезнет.

Часть V

Намерение Моше Фейглина стать премьер-министром Израиля безусловно похвально. Однако для этого необходимо подготовить почву не только в «Ликуде», на который он поставил, но и во всей стране. Как уже было сказано, поспешать надо медленно. И значит вместо того, чтобы идти напролом, выставляя свою кандидатуру на пост лидера «Ликуда», где проигрыш ему будет гарантирован, Фейглин поступит гораздо разумнее, если использует силу «Манхигут Иехудит» («Еврейское руководство») для того, чтобы помочь сместить Шарона и привести к власти в «Ликуде» Нетаниягу. [Это тема для отдельного разговора, и мы не станем вдаваться в подробности, но для национального лагеря выгоднее иметь Биби на посту главы «Ликуда», чем Ландау.] В ответ за свою поддержку «Манхигут Иехудит» должно добиться от Биби письменных гарантий, согласно которым при формировании нового правительства пост министра, ответственного за средства массовой информации, будет вручён представителю «Манхигут Иехудит».

Для национального лагеря сегодня нет более важной задачи, чем получить доступ к средствам массовой информации. И не просто получить, но создать национально-ориентированные радио, и теле-каналы и газету. Без контроля над пропагандистской машиной, главной задачей которой станет возвращение израильским евреям национальных ценностей и правдивая подача информации об истинных намерениях близких и дальних арабских соседей, о настоящем приходе национального лагеря к власти не может быть и речи. И если занятие поста главы государства для представителя «Манхигут Иехудит» сегодня совершенно нереально, то прорыв к рычагам средств массовой информации очень даже по силам.

Безусловно, это ни в коем случае не значит, что Фейглин должен отказаться от своей главной цели: вернуть «Ликуду» его первоначальные ценности и привести «Манхигут Иехудит» к руководству «Ликудом». Как говорится, с волками жить по волчьи выть. То есть для переделки системы необходимо использовать недостатки этой системы. Если это дозволено Шарону, то почему не Фейглину? Если можно установить контроль над «Ликудом» чисто арифметическими методами, то есть увеличивая число членов «Ликуда», поддерживающих «Манхигут Иехудит», то шанс этот упускать нельзя.

Сегодня израильская система построена так, что реально к власти может прийти только крупная партия. В такой ситуации все разговоры на тему о том, что Фейглин должен уйти из «Ликуда» и возглавить какое-то гипотетическое правое движение или, что он пачкает себя нахождением в партии, изгнавшей из своих домов евреев, это разговоры для бедных. Во-первых, история Израиля чётко показала, что до сих пор все предыдущие попытки создания правой партии «из ничего» завершались крахом. У национального лагеря просто нет времени наступать опять на те же грабли.

Кто сказал, что членам «Ликуда» возбраняется голосовать за национальные партии? Вот пускай все те, кто уговаривают Фейглина покинуть «Ликуд», вступят в «Ликуд» (дав Фейглину шанс установить контроль над Центром партии), а потом поголовно проголосуют за любую имеющуюся национальную партию. Если эта партия, за которую они проголосуют, наберёт сразу на 10–15 мандатов больше, чем обычно, то они тем самым докажут свою правоту, то есть, что правая национальная партия может с пылу с жару получить сразу кучу мандатов. Но в таком случае, что они теряют, последовав совету Фейглина относительно вступления в «Ликуд»?

А что касается «пачканья» Фейглина в «Ликуде», то не совсем понятно, что более принципиально: остаться чистеньким и пушистым, абсолютно ничего не делая и причитая, что «Ликуд» погряз в мерзости и коррупции, или насквозь перепачкаться, пытаясь эти авгиевы конюшни вычистить?

Однако продолжим наш разговор. В отличие от «Манхигут Иехудит» главной тактической задачей Объединенного Национального Фронта (ОНФ) должно быть собирание под одной крышей партий и групп, придерживающихся или отдающих предпочтение идеологии национального лагеря. Для этого ОНФ должен восприниматься, как чисто национальная партия, то есть партия, которая вынесла политику, ведущую к трансферу арабов, на знамя партии.

Сделаем особый упор на слове политика. Хотя подавляющее большинство израильских евреев одобряет идею трансфера арабов (что неоднократно подтверждалось различными опросами), многим из них хотелось бы, чтобы трансфер произошёл в виде чуда: просыпаешься утром, а арабов и след простыл. Кроме того, есть большая часть сторонников трансфера арабов, которая считает, что сегодня он неосуществим, но не отрицает его необходимости в будущем.

Добавление слова политика к словосочетанию «трансфер арабов», позволит привлечь таких израильтян к голосованию за ОНФ. Им, «стыдящимся» голосовать за трансфер арабов, или не видящим возможности его немедленного осуществления, будет гораздо проще голосовать за политику действий, которые в конечном итоге должны привести к превращению Израиля в мононациональное государство.

В этом плане с точки зрения лидерства в ОНФ, наиболее подходящим кандидатом на пост лидера партии является Арье Эльдад. На сегодняшний день он в ОНФ главный глашатай идеи трансфера арабов. Поэтому его появление на посту главы партии придало бы ей ярко выраженную национальную окраску. К сожалению в списке «Ихуд Леуми» из-за внутрипартийных сделок, чтобы предоставить «подходящие места» для Эйтама и Леви, Эльдад был смещён на 6-ю строчку, что не повышает шансы электорального успеха ОНФ.

Дело в том, что первые 5 позиций в списке ОНФ заняты людьми, которые все «ашкеназим», все живут за пределами «зелёной черты» и все являются обладателями «кипа сруга» (вязаной ермолки, — ред. ЕМ). А это значит, что если ОНФ, не поставит во главу угла политику трансфера арабов, то фактически будет соревноваться с партией МАФДАЛ за один и тот же электорат. И, следовательно, даже при хорошем стечении обстоятельств вряд ли наберёт больше 5–6 мандатов.

Выдвижение Эльдада на первую строчку в списке ОНФ одновременно решит и ещё одну задачу. Светские евреи смогут воспринимать ОНФ не как сугубо религиозную партию, а как светско-религиозную партию. ОНФ должен взять на себя роль, с которой не справился МАФДАЛ: возвращать еврейские ценности светскому Израилю, содействовать достижению гармонии и единства среди еврейского народа. Наличие национально ориентированной партии, в которой смогут успешно сотрудничать как светские, так и религиозные евреи, исключительно важно для роста влияния национального лагеря. По сути «Ликуд» (и соответственно «Манхигут Иехудит») — единственная политическая партия, где светские и религиозные евреи могут себя чувствовать одинаково уютно. Но «Ликуд» потерял свой статус «правой» партии, и светские национально настроенные евреи, не верящие в успех Фейглина, могут захотеть искать для себя новый дом.

Если они не найдут его в ОНФ, то, вероятно, смогут найти в партии Авигдора Либермана. По сути, программа «Исраэль Бейтейну» (ИБ) включает почти все важнейшие цели, к достижению которых должен стремиться национальный лагерь. ИБ — единственная находящаяся в Кнессете партия, проект программы которой выдвигает в качестве одного из главных пунктов необходимость изменения политической системы страны. И, следовательно, её главной тактической задачей должно стать озвучивание этой программы. Хотя профессор Эйдельберг не является членом ИБ, программа Либермана позаимствовала массу его идей относительно политического переустройства государства. Тут и президентская система правления, и разделение ветвей власти, и принятие Конституции, и изменение судейской системы и даже существенное поднятие электорального барьера, за который постоянно ратует профессор Эйдельберг.

Кроме того, программа ИБ чётко говорит о необходимости осуществления трансфера арабов, что однозначно ставит партию на национальные позиции. Здесь необходимо затронуть противоречивый пункт программы ИБ, где одновременно с трансфером населения предлагается «обмен территориями», то есть передача под контроль арабов исконно еврейских земель. С точки зрения идеологии национального лагеря подобный подход является кощунственным и недопустимым. Но если вспомнить «маркетинговый» подход Дова Гордона, в «плане Либермана» есть очень интересное рациональное зерно.

Хотим мы это признать или нет, но без трансфера арабов Израиль не сможет существовать, как еврейское государство. Как мы уже подчёркивали, большинство израильских евреев поддерживает идею трансфера арабов. План Либермана даёт многим из них тот фиговый листок, прикрывшись которым, они смогут решиться отдать свой голос в поддержку трансфера арабов. Ведь теперь у них будет для самих себя отговорка, что речь идёт не просто о «трансфере арабов», а о завершении «обмена населением», да к тому же Израиль ещё приносит в жертву свою территорию. Это позволит им рассматривать ИБ как партию «правых прагматиков», что может принести в её копилку даже голоса из лагеря тех, кто обычно поддерживает левые партии и партии центра. И, значит, ОНФ и ИБ, каждая по своему пропагандируя идею трансфера арабов, будут искать своих сторонников среди разных групп электората, что должно пойти на пользу национальному лагерю. [В скобках заметим, что, когда идея трансфера арабов обретёт однозначную легитимность, план обмена территориями может так и остаться только на бумаге. Мало ли что «обещают» политики].

И всё же наибольшие сложности у национального лагеря будут с поддержкой со стороны ортодоксальных религиозных партий. Связано это, как мы уже обсуждали, в основном, с тем, что харедимные партии не чувствуют себя неотъемлемой частью государства. Чтобы они захотели присоединиться к борьбе за создание еврейского Израиля и почувствовали свою ответственность за это, их необходимо убедить в том, что национальный лагерь очень серьёзен в своём намерении вернуть еврейским ценностям подобающее им важное место в сознании народа.

Еврейские ценности должны стать составной частью программ национальных партий, что позволит религиозному израильскому электорату, голосующему за национальные партии, почувствовать свою непосредственную причастность к этим партиям. Тем самым будет сокращаться численность голосующих за сугубо религиозные партии. В идеале главная цель должна состоять в том, чтобы смешанные светско–религиозные партии стали привычной частью израильского политического ландшафта, и, следовательно, отпала бы необходимость в чисто религиозных партиях.

Задача эта исключительно трудная и, конечно же, потребует много времени на своё решение. Но для того, чтобы превратить Израиль в еврейское государство, её необходимо начать решать сегодня. Скончавшийся в 1999 году один из ведущих израильско-американских политологов профессор Даниэл Элазар писал в одной из своих статей: «Опыт других стран показал, что 5–10 летний перерыв в обучении какому-либо предмету приводит к появлению поколения, которое или ничего не знает, или знает очень мало по этому предмету. Таким образом, в Израиле появилось новое поколение, знающее очень мало о своём сионистском прошлом или о своём еврейском наследии. Это поколение без всякого сомнения не имеет ни малейшего понятия, насколько глубоко его гуманистические ценности уходят корнями в еврейские источники, и не получило практически никакого образования, касающегося конкретных сионистских или еврейских ценностей».

К сожалению, не только светские евреи, но и ортодоксальные евреи имеют свои трудности в верном восприятии еврейских ценностей [иудаизм галута, превалирующий среди харедим в Израиле, далёк от трансформирования в настоящий иудаизм Торы]. И, значит, и тем и другим предстоит открыть для себя Тору по-новому. Но ведь в конце концов, какие могут быть возражения против изучения Торы, если про неё сказано в Талмуде: «Тора была дана человечеству с одной единственной целью — улучшить людей» (Берешит Раба, 44:1).

Заключение

Рассмотренные выше и представленные с разной степенью деталей тактические шаги, конечно же, нуждаются в тщательной разработке для того, чтобы продемонстрировать каждой отдельной группе союзников и «попутчиков», как видение национального лагеря будет служить их интересам. Мы не ставили своей целью ни их тщательную разработку, ни даже их детальное перечисление. Да это и нереально, так как тактические шаги могут меняться в зависимости от изменяющихся обстоятельств.

Поэтому, подводя итог, просто подчеркнём, что для достижения видения национального лагеря — превращения Израиля в еврейское государство — среди прочих потребуется осуществление, по крайней мере, следующих тактических шагов (перечислены без какого–либо определённого порядка и приоритетности):

Создание национально–ориентированных средств массовой информации.
Разработка и осуществление последовательной политики, ведущей к трансферу арабов.
Перестройка политических институтов управления государством.
Преодоление разобщённости между религиозными и светскими евреями.
Проведение суверенной независимой политики на международной арене.
Возрождение еврейских ценностей у населения страны с целью поднятия их на уровень сознательного восприятия.
Воспитание у молодого поколения чувства гордости за своё еврейское происхождение.

Эти и другие, дополняющие их тактические шаги, позволят остановить сползание Израиля в пропасть. И, как написал профессор Эйдельберг в книге ‘Еврейская государственная мудрость’, приблизят тот день, «когда Израиль представит пример нации, в которой Свобода уживается с Благородством, Равенство с Совершенством, Богатство с Красотою, Сиюминутное с Любовью к Вечному».

«Еврейский Мир»

¹ Глубокий и точный анализ ситуации в Израиле изложен в многочисленных работах профессора Пола Эйдельберга, некоторые статьи которого на эту тему неоднакратно печатались в нашем журнале. — Прим. ред.

² Уступает ли? Подробнее об качестве власти в Израиле можно прочитать в нашем журнале №8 (086), август 2005 г. — Прим. ред.

³ «Аруц–7» — независимая радиостанция, которая, не имея возможности вести свои передачи в демократическом государстве Израиль, вещала с корабля, находившегося в нейтральных терротиреальных водах в окрестностях Израиля. Власти нашли повод для расправы с редакцией, основные работники которой были осуждены, правда, сроки были не большие. — Прим. ред.

⁴ В особенности свирепствовали средства массовой информации и полиция, которая завела уголовное дело за, якобы, присвоение премьером подарков, которые по закону принадлежат государству. Дело закончилось полным провалом обвинения, но тянулось много месяцев.

⁵ Арье Дери — представитель религиозной партии ШАС проводил политику, которая противоречила позиции левой правящей элиты Израиля . — Прим. ред.

Версия для печати