Памятник, которого нет

Петр Шапиро (Петр Ефимович Шапиро — действительный член Всемирной Академии Искусства и Науки (The World Academy or Art and Science). — Прим. ред.) — скульптор, который всю жизнь ваял своих современников. И вдруг (хотя вряд ли «вдруг», конечно) он создал монументальный образ декабристского восстания 1825 года, воспроизведя через знакомые силуэты великую трагедию одинокого человеческого мужества, которое через десятилетия стало всенародным. Вероятно, обращение к истории что–то изменило в душе художника, потому что вслед за первым памятником (к сожалению, так и оставшимся в мастерской, хотя проект был удостоен премии на Всесоюзном конкурсе) он создает философскую панораму сегодняшней трагедии Земли. Круг, разделенный пополам,— это наша многострадальная планета, где черная ее половина уже отравлена Чернобылем, обесчещена концлагерями и иссушена людским страданием. На другой — зеленой — половине еще жива наша беспечность. Два мыслителя — абстрактный роденовский и наш А.Д.Сахаров — трагически задумались о судьбах Земли, над которой маятник Фуко отсчитывает часы и дни...

Сколько же нам осталось времени для того, чтобы уничтожить небо в его бесконечной синеве, отравить моря и реки в трепетной доверчивости к людям, убить Землю, на которой живем. Художник обращается за ответом к нам с вами, ко всем, кто действительно любит и ценит жизнь, а не бытует в ней, кто не погубил в себе восторга перед красотой мира, перед великой добротой природы, пытающейся из последних сил спасти нас.

Человек, стоящий посредине, — узник и жертва сталинского произвола — слеп в своей верности времени, которое его погубило. В его трагической позе есть что–то зловещее, потому что жестокость, через которую он прошел, вытравила в нем все человеческое. И, может быть, задолго до этой позы он быстро привык к другой — к позе доносчика, палача, надсмотрщика? И это не столько его вина, сколько необратимая беда всего нашего общества, выпестованного режимом с молчаливого согласия каждого.

Трагическое начало биографии художника Петра Шапиро дает ему право на такое осмысление этой темы. Он, сын известного советского инженера–химика и романтической американки, приехавшей строить социализм, испытал все «прелести» спецбарака для детей «врагов народа». Художник призывает нас к бдительности, трогая те струны души, где оживают запоздалое покаяние и людской гнев.

 Версия для печати