Разгромить Палестинскую автономию

Депутат Кнессета Юрий Штерн.

На данный момент я являюсь заместителем министра в Министерстве главы правительства Израиля. Дело в том, что у премьер–министра Израиля есть свое отдельное министерство, которое является его аппаратом и организует и отвечает за разного рода межведомственные программы и проекты. У меня есть несколько сфер деятельности и, в частности, отношения с бывшим Советским Союзом в таких областях как наука, экономика и т.п.

Кроме того, я член Кнессета и являюсь председателем фракции, объединяющей две партии. Одна из них — «Наш дом — Израиль». Её возглавляет Авигдор Либерман, который является сегодня министром Национальных Инфраструктур, он приехал из Кишинева в 1978 году. Закончил университет в Израиле, был генеральным директором партии Ликуд, был генеральным директором Министерства Главы Правительства при Нетаниягу, сделал очень быструю и уникальную для эмигранта из СССР карьеру, и вот сейчас является одним из ведущих политиков Израиля.

Вторая партия нашей фракции — «Национальное Единство», которую возглавлял Рехавам Зэеви (Ганди), ставший министром туризма в правительстве Ариэля Шарона и убитый арабскими террористами несколько месяцев назад. Сейчас её возглавляет Бени Элон, который принял министерство туризма (Фракция, которую в Кнессете представлял Юрий Штерн, в знак протеста против последних отступлений премьер–министра Ариэля Шарона, покинула правительство. — Прим. ред.).

Сегодня ситуация в нашей стране такова, что важность солидарности, которую могут проявить в отношении Израиля евреи и неевреи разных стран мира — важность этого несравнима с тем, что было два–три года назад.

Израиль — очень сильная страна. За 54 года своего существования, начиная с нуля мы создали экономику, которая входит в список 25–ти самых крупных, самых сильных экономик мира, и даже 17 месяцев кровопускания, которое называется интифада, хоть и привели к падению производства и экономическому спаду, не привели к катастрофе.

Сила нашего хозяйства проявилась в том, что при практически полном сокращении иностранного туризма, который приносил в нашу казну 33 млрд. долларов ежегодно — это 3% - 4% нашего валового национального дохода (!) — мы не провалились в экономический кризис.

Террор привел к тому, что начала нарушаться нормальная жизнь. Не забывайте: когда людей призывают в армию, когда совершен теракт и останавливается движение на дорогах, когда происходят перебои с доставкой грузов — все это очень больно бьет по экономике.

Более того, до начала беспорядков у нас в хозяйстве работали 120 тыс. палестинцев, которые своими зарплатами обеспечивали две трети доходов палестинского населения. Когда они перестали работать в нашем хозяйстве, то многие строительные объекты, многие сельскохозяйственные фермы оказались без рабочих.

Прибавьте к этому общий спад мировой экономики. А это наши основные рынки — 80% израильского экспорта, а израильский экспорт по масштабам равен примерно 60% экспорта России с её нефтью, золотом, алмазами. Так 80% от экспорта Израиля уходит в США, Западную Европу и Японию.

И еще — ведущими отраслями экспорта Израиля были в последние годы отрасли высоких технологий. Израиль вырвался в мировые лидеры во многих областях связанных с компьютерами, с интернетом, в программировании. Мы были второй державой на мировом рынке по HighTech после США. И в этой области начались всякого рода катаклизмы. Общемировое падение отраслей HighTech на нашей экономике отразилось очень болезненно.

Так что тот факт, что мы продолжаем экономически более–менее нормальную жизнь, — хотя растет безработица и есть спад в производстве — это не происходит в таких масштабах как было в России или в Украине 1991–92 годах. У нас продолжается нормальная жизнь. Это говорит о том, что на собственной экономической базе из нуля создано очень здоровое хозяйство. На нуле природных ресурсов, на нуле энергетических ресурсов, на крайнем дефиците воды и плодородной земли, при том, что ни с одним из соседей никогда мы в мире не жили, почти нет у нас с ними ни торговых, ни экономических связей.

Израиль является сильным в военном отношении государством.

И не смотря на то, что по всем телеэкранам мира и в газетах раздувают историю с 50-ю резервистами, которые отказываются служить на территориях — в Иудее, Самарии и секторе Газа, которых, если бы пресса не раздувала эту историю, благополучно осудили бы на несколько дней тюремного заключения. И на этом дело бы закончилось.

Они не отражают отношения к армии, и все, кому приходит срок, идут и в армию, и на резервную службу.

В ответ на заявление этих 50 дезертиров, 500 офицеров запаса написали письмо о том, что они готовы мобилизоваться вне очереди и с запасом закрыть образовавшуюся брешь.

Но, тем не менее в Израиле очень непростая ситуация, потому что речь идет о стране с современным уровнем жизни. Где люди привыкли по вечерам сидеть в кафе, где всегда переполнены концертные залы и кинотеатры, где каждый уикенд люди ездят по стране, путешествуют или уезжают за границу.

И вот при таком нормальном западном образе жизни, когда начинаются взрывы в торговых центрах, в свадебных залах, на дискотеках... Тем не менее, я говорю, мы сохраняем какую–то нормальность, но делать это с каждым днем становится все тяжелее. И поэтому такую важность приобретает проявление поддержки и солидарности, прежде всего от своих соплеменников-евреев. Люди могут сломиться. Это, слава Б-гу, не произошло сегодня, это может произойти, не дай Б-г, завтра.

Это — наша страна. Не знаю, насколько евреи во всем мире понимают, что без Израиля, все, чего они добились в своих обществах будет сведено на нет. Очень во многом евреи всего мира, в том числе в Америке, процветают — социально и политически — за счет победоносной еврейской страны. Поэтому страна Израиль — достояние общее и это общее достояние важно сохранять и укреплять.

Нет сегодня в еврейском мире такой прослойки или такой общины, которая была бы связана с Израилем столь органично, как русские евреи, потому что одно дело, болеть за страну теоретически, идейно, в национальном плане, а другое дело — каждый раз, когда что–то у нас происходит, звонить и узнавать, где это, и кого это коснулось, и не задет ли не дай Б–г, кто–то из своих. Это — другая связь, это другая солидарность, это другая ответственность.

Нам сейчас очень трудно согласовать позиции по поводу того, как выходить из нынешнего кризиса. Этот кризис нам навязан, война против нас была навязана после того, как предыдущее правительство во главе с Эхудом Бараком предложило арабам максимальные уступки. Такие, на которые ни я, ни моя партия, ни больше половины еврейского населения никогда ни за что не согласились бы. Потому что Барак готов был разделить Иерусалим, а разделить этот святой город — значит убить его, готов был отдать святые места под арабский контроль, готов был вернуться, практически, к границам 1967 года, отдать Иорданскую долину, которая является основой нашей обороны. Без нее от Ирака до Натании сплошная арабская линия. И именно когда правительство Израиля готово было на беспредельные уступки, арабы поняли, что это показатель слабости, и пошли на нас новой войной.

Сегодня в обществе и правительстве не утихают споры. Есть разные точки зрения. Левые говорят, что надо опять вернуться за стол переговоров.

Я этой позиции не понимаю. Это вернуться на тот же порочный круг, который уже показал, каковы последствия. Но “горбатого могила исправит”. Левые продолжают каждый раз исполнять ту же мелодию. Шарон считает, что надо выдержать эту тяжелую полосу, и, если Америка начнет атаку на Ирак, то возникнет более благоприятная ситуация для нас.

Мы, партии правого фланга, считаем, что нет у страны другого выхода кроме как разгромить Палестинскую автономию—Образование, которое было создано по соглашению в Осло в 1993-ем году.

С согласия нашей стороны они получили оружие, право создать собственную полицию, де-факто — суверенитет на значительной части территорий Иудеи и Самарии, то есть тех земель, которые под нашим контролем после Шестидневной войны. А до Шестидневной войны были площадкой для ежедневных диверсионных актов против Израиля. И это было до всяких еврейских поселений. Когда говорят, что еврейские поселения на этих территориях — причина террора, забывают, что их не было там с момента провозглашения Израиля. И до войны 1967 года продолжалась постоянная диверсионная и военная операция против нас без всяких поселений. Так что все эти утверждения рассчитаны на короткую память.

Мы считаем, что это новообразование «Палестинская автономия» онкологического характера. Созданное по соглашению в Осло, оно нарушило в этих соглашениях каждый параграф, каждое слово и каждую запятую. Нет ни одного пункта в соглашениях в Осло, которые палестинцы выполнили бы.

Они стали создавать свою школьную систему, и эта школьная система с детского сада воспитывает детей в духе ненависти к евреям и Израилю, готовит их к войне. Они получили возможность радиовещания, телевещания, причем Израиль дал им частоты, потеснив радио, которое вещает на русском языке, чтобы передать их палестинцам. С первых шагов палестинское вещание каждую минуту ведет пропаганду ненависти и войны.

Им разрешили создать полицию. Сначала 9 тыс. человек, потом они уговаривали: больше, больше, больше — сегодня у них полицейских свыше 40 тыс. Это — не полиция, это — армия. Они не имели права иметь ничего кроме пистолетов и винтовок — у них есть и минометы, и ракеты. Все, что угодно.

Международная помощь, которая идет Палестинской автономии — не доходит ни до одного простого палестинца. Вся оседает в карманах Арафата и его банды, вся разворовывается. А то, что не разворовывается, идет на закупку оружия.

Если такая структура была создана по соглашению, которое она сама полностью нарушила, значит ей нет места. Она дезавуировала собственные юридические основы. Поэтому то, что палестинская полиция должна была делать, — следить за законом и порядком и подавлять террор, и не делает этого, а сама является частью террористических банд, — должна делать Израильская армия. Деревня за деревней, город за городом — отобрать оружие, ликвидировать структуры власти, создать местное самоуправление и оставить контроль над безопасностью полностью в наших руках. Когда контроль был в наших руках, тоже был террор. Но мы за десять лет тогдашнего террора не потеряли столько людей сколько за год сейчас!

Поэтому мы стоим на такой решительной позиции. К сожалению, она пока не принята в правительстве, не исключено, что мы будем вынуждены это правительство покинуть (Так и случилось. — Прим. ред.).

Чем бы вы могли помочь? Начну с самого простого шага, который доступен каждому: приехать в Израиль с визитом. Ведь, если там живут ваши родственники и ваши друзья, то неужели вам не стыдно сказать, что вы боитесь навестить их? Подумайте, представьте себе, они там живут, а вы им говорите: «ну вы там живете и живите, а мне к вам ехать страшно!» Это же просто аморально.

А что значит приехать в Израиль? Это показать им, что они не одиноки, что их не забыли где–то там, «на дальнем пограничье». Это заказать гостиницу, пойти в ресторан покушать, заказать экскурсию — это дать людям работу! Каждый турист оставляет в среднем 1–2 тыс. долларов в Израиле, начиная с авиационных билетов, если это компания Эль–Аль. Тысяча туристов, что не так много, это 1 млн. долларов. Попробуйте собрать по синагогам да клубам миллион долларов для Израиля!

Это страна, которую каждый нормальный человек обязан посетить. И уж тем более каждый еврей. Вообще–то это самый правильный шаг, и любая ваша организация, такая, как Ассоциация евреев–выходцев из бывшего СССР может взять на себя и организовать такую туристическую группу, или несколько групп. Из-за спада в туристическом бизнесе цены на туристические услуги как никогда низки. Но, кроме того, есть организации, которые вам дополнительно помогут, просубсидируют.

Второе — это политическая кампания. Каждый избиратель — это голос для вашего конгрессмена или сенатора. Поэтому, когда ваши представители получают письма с требованием поддержать Израиль, с требованиями роспуска Палестинской автономии, поскольку это источник нестабильности и источник нынешних и будущих конфликтов, которые вредят стратегическим интересам Америки, то эти письма, эти звонки, эти статьи в газетах — они всегда действуют. Чем их больше, тем больше влияние.

Убили американского журналиста за то, что он был — еврей! И последние слова, которые заставили его произнести — что он еврей и его отец еврей. И после этого — перерезали горло. Я смотрю по американской прессе — и еврейской и нееврейской. Этот момент не подчеркивается! Это же должно быть для американских евреев центральным моментом во всей их разъяснительной работе. “Посмотрите, что такое антисемитизм. Посмотрите, как мусульманские круги хотят уничтожить евреев! И как это связано с Америкой”. Это должно быть поводом — очень печальным, конечно, поводом, очень трагическим для привлечения внимания. Но надо стараться, чтобы такого не было в будущем.

Ну и последнее. Оборонный бюджет и бюджет полиции приходится увеличивать, а общегосударственный бюджет приходится уменьшать, потому что в экономике спад. В результате многие проекты остаются без поддержки. У государства не хватает средств на очень многие культурные, социальные и другие инициативы. Вы можете, как организация, как клуб, как синагога, как дом престарелых взять на свое попечительство какую–нибудь из программ и помогать. Любые деньги — маленькие–большие — они сегодня значимы.

Я под впечатлением того, что произошло с моей парламентской помощницы Мирьям. В понедельник на этой неделе погиб её муж — очень талантливый композитор Аарон Гуров. Очень добрый человек. Он ехал домой с подарками для Пурима. Вчера ночью были похороны её мужа. Были тысячи людей! Тысячи, которые прошли в абсолютной тишине. Было жутко.

Я хочу создать небольшой фонд имени Аарона Гурова, которым Мирьям распоряжалась бы, и который давал бы помощь театральным работникам, музыкантам из числа репатриантов из Советского Союза, приезжающих в Израиль. Если кому–то это покажется близким, то пожалуйста, можно подумать, как этому помочь.

Спасибо за внимание. 

 Версия для печати