ФИЛЬМ «ДЖЕНИН, ДЖЕНИН» — ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ЛОЖЬ

В четверг в БАГАЦе слушалась апелляция автора фильма «Дженин, Дженин» Мухаммеда Бакри, протестовавшего против запрета цензуры на прокат его фильма. Военнослужащие ЦАХАЛа, воевавшие в Дженине, хотели выступить свидетелями на этом судебном заседании, но БАГАЦ поначалу отклонил их просьбу.

Редакция «Седьмого канала» обратилась к одному из ведущих врачей больницы «Хадасса Эйн Керем» в Иерусалиме, Давиду Цангену, несшему резервистскую службу в подразделении и принимавшему участие в военных действиях в Дженине.

По мнению доктора Давида Цангена, фильм «Дженин, Дженин» является лживой провокацией и кровавым наветом. Его подразделение воевало в столице террора, Дженине, откуда до начала операции «Защитная стена», вышли 50% террористов–самоубийц, ответственных за взрывы в отеле «Парк» в Нетании в пасхальную ночь 2002 года, в ресторане «Маца» в Хайфе, в зале торжеств во время бар–мицвы в Хадере, на дискотеке «Дельфинариум» в Тель–Авиве, в Иерусалиме. Одним словом, это террористическая крепость, откуда выходили террористы–самоубийцы.

«Мы вошли в город и вели самую моральную войну, которая только может быть, и из–за этого потеряли 23 наших бойцов. Но вернувшись домой после войны, в ходе которой нам удалось предотвратить сотни новых терактов, мы узнаем, что некий кинорежиссер, Мухаммед Бакри, создал фильм, в котором рассказывается, что мы заставляли детей разрушать дома под дулом пистолета, а потом приканчивали их выстрелом в голову. И что мы забивали рвы в Дженине телами мирных жителей, когда на самом деле ничего подобного не происходило никогда. Еще одна ложь — мы давили джипами арабов, лежащих на дороге, но этого никогда не было в природе».

«По утверждению Бакри, мы обстреляли из танков больницу в Дженине, но и это наглая ложь, так как ни малейшего ущерба зданию больницы причинено не было. В подтверждение «фактов», он приводит выступление «свидетелей», жителей лагеря беженцев, которые рассказывают, что они, якобы, видели все это своими глазами. Но они лгут, и он знает об этом. Бакри был там. Он видел абсолютно неповрежденное здание больницы. Он берет интервью у главного врача больницы, рассказывающего, что больница разрушена, но мы видим, что здание не пострадало. Они поднимаются по ступенькам, камера выхватывает коридоры, но главный врач говорит, что она разрушена. Он просто лжец. Он утверждает, что есть тысячи тел убитых жителей. Но до сих пор было обнаружено только 52 трупа, из них 44 — террористы, убитые во время боев с оружием в руках».

Государственная прокуратура вступилась за интересы цензурного комитета, и солдаты подразделения, воевавшего в Дженине, хотели присоединиться к иску цензурного комитета. Доктор Цанген утверждал в суде, и настаивает на своих словах, что фильм этот — не просто ложь, но очередной кровавый навет. Кровавые наветы в еврейской истории всегда были инструментами преследования и убийства евреев. И этот кровавый навет — такой же инструмент убийства евреев, как и многие другие.

Не стоит забывать, что автор фильма является членом семьи террористов. Именно представители семейства Бакри являются террористами, организовавшими теракт — взрыв автобуса на перекрестке Мерон в июле минувшего года. Сам Бакри в телеинтервью Коби Мейдану сказал открыто, что он понимает своих двоюродных братьев, организовавших тот теракт. Ему, конечно, жаль, что при этом погибли невинные люди, но и братьев своих он понимает, — ведь они видели, что происходило в Дженине.

Доктор Цанген задает естественный вопрос: что они видели — реальную картину, или ложь фильма «Дженин, Дженин», рассказывающего, что мы убивали детей, давили людей на дороге, стреляли по больнице?

Согласно закону, личный иск могут подать конкретные люди, фигурирующие в фильме. Солдаты, которых показывают в фильме, действительно, подали иск по обвинению в клевете и потребовали компенсацию в размере 2,5 миллионов шекелей. Господин Бакри должен понять, что клевета и подстрекательство так просто не пройдут. Кроме того, есть намерение подать общественный иск по обвинению в злостной клевете, но для этого требуется разрешение юридического советника правительства. Группа военнослужащих обратилась к Эльякиму Рубинштейну с этой просьбой, но получение такого разрешения — это процесс, требующий длительного времени.

Обсуждение в БАГАЦе было очень непростым. Суд низшей инстанции выступил в защиту цензурного комитета, принявшего решение о запрете фильма. БАГАЦ также разрешил выступить на суде членам семей военнослужащих, погибших в Дженине именно потому, что мы — во избежание излишних жертв — не применяли артиллерию и другие современные средства ведения войны, именно потому, что армия в целом и солдаты, в частности, руководствовались высокими моральными принципами и старались предотвратить жертвы среди гражданского населения. Выступили два представителя семей погибших. Но потом БАГАЦ не захотел больше выслушивать родственников погибших военнослужащих и солдат, воевавших в Дженине, под тем предлогом, что они уже высказали все свои аргументы.

Один из военнослужащих, адвокат Исраэль Каспи, обратился в БАГАЦ и сказал: «Мы воевали, нас вырвали из дома на 30 дней, прямо во время праздника Песах. Мы не спали ночами. А нас представляют злодеями, убийцами, военными преступниками, и мы не имеем права высказать свои претензии в Верховном суде в Иерусалиме». Разумеется, судьи поначалу очень сопротивлялись. Но когда истец (Бакри) подтвердил, что не возражает против нашего выступления в суде, то после длительного совещания судьи, наконец, позволили выступить солдатам, воевавшим в Дженине.

Солдаты погибали потому, что армия не решилась задействовать авиацию и артиллерию. Но вопрос о том, как следовало вести военные действия, очень непрост. Сравнивая действия ЦАХАЛа с действиями союзников в Ираке, мы можем по праву гордиться тем, как воевали наши солдаты. Доктор Цанген привел только один показательный пример. В Дженине были трехэтажные дома, и с верхнего этажа в солдат бросали взрывчатку, бомбы, гранаты, со второго этажа по солдатам вели огонь, а на первом этаже были мины и бомбы. Выхода не было, и солдат отправили заминировать и взорвать эти дома. Два солдата отправились на задание, но не выполнили его. Они вернулись назад, и один из них был при этом ранен. Солдат прибыл в медсанчасть, и доктор Цанген оказал ему медицинскую помощь.

Когда солдата спросили, почему он не заминировал и не взорвал дом, если там было гнездо террористов, солдат ответил: «Я увидел в окне женщину с двумя детьми и просто не смог это сделать». Потом, узнав у врача, что его состояние стабилизировалось, он попросил отпустить его, так как рота продолжала бой.

Трудно найти другой такой народ, обладающий столь высокой мотивацией и желанием бороться с террористами и в то же время являющийся носителем высокой морали, не желающим причинять страданий безвинным людям. Среди наших солдат не найдется таких, которые готовы без нужды открывать огонь и стрелять по безвинным людям. Мы другие. И мы должны помнить об этом. 

23 Марта 2003.

 Версия для печати