Почему я буду голосовать за Буша

ВО ВТОРНИК 2 НОЯБРЯ Я СОБИРАЮСЬ ПРОГОЛОСОВАТЬ ЗА ДЖОРДЖА БУША. ПОЧЕМУ? ПОСТАРАЮСЬ ОБЪЯСНИТЬ.

ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК БУША

За свои неполные четыре года президентства Джордж Буш успел сделать достаточно много. После того, как он победил на выборах 2000 г. микроскопическим большинством голосов, политологи в большинстве своем были уверены, что новый президент, понимая, что не получил подлинного народного мандата, будет вести себя тихо и аккуратно. Во всех рецептах правления, которые большая пресса щедрой рукой выписывала Джорджу Бушу, полученные им почти 49% голосов по какой–то непонятной причине преподносились как нечто гораздо более скромное, чем 43%, которые в 1992 году принесли победу Биллу Клинтону.

Но Джордж Буш оказался глух к советам «доброжелателей». Вопреки ожиданиям, он повел чрезвычайно активную политику и к великому удивлению политологов принялся выполнять свои предвыборные обещания. Новый президент продавил через Конгресс план сокращения налогов, который, по всеобщему мнению неполитизированных экономистов, заметно смягчил шок хозяйственного спада, унаследованного новой администрацией от ее предшественницы, и помог вновь вывести американскую экономику на путь роста.

В актив президенту можно записать и его попытку подключить религиозные организации к системе государственной благотворительности. Идея эта предельно проста: поскольку церкви в любом случае широко занимаются помощью нуждающимся, почему не воспользоваться их богатым опытом и налаженной инфраструктурой во имя общей цели?

С другой стороны, в послужном списке Буша немало и просчетов. Например, поражает своей наивностью введение покровительственных тарифов на импортную сталь в попытке заручиться благосклонностью профсоюзов. Президенту следовало бы знать, что профсоюзы накрепко срослись с Демократической партией и никогда не пойдут на сотрудничество с республиканской администрацией, особенно теперь, когда во главе главного профсоюзного объединения АФТ–КПП стоит откровенный социалист Джон Суини. В результате Белый Дом, не снискав расположения профсоюза сталелитейщиков, навлек на себя гнев целого ряда отраслей, по которым больно ударили повышенные цены на отечественную листовую сталь и прокат.

Проиграл по очкам Джордж Буш и матч в сфере просвещения. Он пошел на компромисс с лидером либеральных сил в Сенате Эдвардом Кеннеди и фактически позволил ему продиктовать значительную часть закона о реформе системы образования. И чем же ответил на такую покладистость президента сенатор от Массачусетса? Взрывом ненависти, который ошеломил даже видавших виды политтехнологов. В политической борьбе существуют определенные границы, которые переходить не принято. Но утверждения Кеннеди, что «войну в Ираке сварганили на ранчо в Крофорде ради шкурных интересов Буша — или что «избрание Буша увеличит шансы на та, что над Америкой поднимется грибообразное облако ядерного взрыва», выходят за рамки элементарного приличия.

За годы правления Буша резко возросли государственные расходы. Даже с учетом неизбежных военных расходов, администрация сорит деньгами как пьяный матрос на берегу. А иммиграционная политика Буша — просто скандал. Президент, по–видимому, не понимает, что правительство Мексики никоим образом не собирается сдерживать нелегальную эмиграцию в США. Для Мексики это и демографическая отдушина, и важнейший фактор экономического здоровья, ибо денежные переводы мексиканских эмигрантов из Америки своим родным составляют вторую по важности статью национального дохода после экспорта нефти.

А может быть, он осознает, что ничего уже нельзя поделать — община этнических латиноамериканцев настолько многочисленна и влиятельна, что посягать на ее интересы — политическое самоубийство. Вот и приходится в порядке флирта с «латиносами» закрывать глаза на фактически открытую границу, через которую в Америку нескончаемым потоком текут миллионы нелегальных эмигрантов. Как бы то ни было, по этой статье Буш хромает на обе ноги.

Так что первый срок правления Джорджа Буша–младшего можно оценивать по разному. Но независимо от того, какую оценку ему выставят друзья и недоброжелатели, все это не играет ровно никакой роли. Потому что определяющим фактором его президентства стали трагические события 11 сентября 2001 года и последовавшее за ними объявление войны террору. До тех пор неуверенно топтавшийся Буш обрел ясную и четкую цель в жизни. Он выпрямился, его движения приобрели точность и решительность, в голосе зазвучала сталь. Президент отступил на задний план, на авансцену вышел верховный главнокомандующий.

В этом качестве Джордж Буш заслуживает самой высокой похвалы. И не потому, что он действует безошибочно — на войне без ошибок не бывает. Как говорил Клемансо, «война — это цепь катастроф, приводящая к победе». Но Буш ясно видит, что исламофашизм бросил экзистенциальный вызов западной цивилизации; что идет борьба не на жизнь, а на смерть, что в этой войне не может быть перемирия и мира — только победа или поражение; что она растянется на десятки лет и от ее исхода зависит будущее человечества. В то же время его оппоненты старательно закрывают глаза на эту реальность, не желая жертвовать своими устоявшимися представлениями о мире, где Америка кругом виновата просто в силу своего богатства, а униженные и оскорбленные всегда правы, просто потому что бедны.

И вот люди, еще вчера доказывавшие, что в холодной войне повинен не миролюбивый Советский Союз, а Соединенные Штаты с их агрессивной политикой, сегодня без конца твердят, что Америка породила терроризм своей империалистической политикой и поддержкой Израиля. Нет, чтобы прислушаться хотя бы к Усаме бин Ладену, который вспомнил о бедствиях палестинцев только, когда ему стало совсем туго, а до того неустанно повторял, что ведет священную мировую войну против «крестоносцев», за освобождение «Священных» земель ислама, в первую очередь Эль–Андалуса (Испании), и создание всемирного халифата.

Буш, в отличие от своих противников, ясно понимает, что исламисты страстно ненавидят Америку не потому, что она что–то делает не так, а потому что она воплощает идею свободы и демократии и самим своим существованием представляет смертельную угрозу для исламофашистской идеологии. Поэтому Буш действует, в то время как его оппоненты сотрясают воздух пустой болтовней.

Результаты его деятельности налицо. Освобождены от гнета тирании две страны, Афганистан и Ирак, 55 миллионов человек впервые за многие десятилетия вдохнули воздух свободы. В Афганистане с огромным успехом прошли свободные выборы, несмотря на все угрозы талибов сорвать их. «Аль–Кайда» утратила свои афганские базы и тренировочные лагеря, три четверти ее лидеров убиты или схвачены. Устрашенная Ливия добровольно вышла из террористической игры и отказалась от программы создания ядерного оружия. С падением Саддама Хусейна палестинские террористы лишились поддержки и важного источника финансирования. Невзирая на все просчеты, ситуация в Ираке медленно, но неуклонно улучшается. Активизация иракского сопротивления в последние недели ясно свидетельствует о том, что террористы надеются повлиять на исход президентских выборов в США и сорвать предстоящие выборы в Ираке. Войну необходимо продолжать любой ценой. Мы знаем, что в этом отношении на Буша можно положиться. Но можно ли положиться на Джона Керри?

Ничто в его послужном списке не указывает на это. За свои 19 лет в Сенате (последний 20–й год не в счет, он был целиком посвящен предвыборной кампании, хотя, насколько известно, жалование свое сенатор получает регулярно) Керри ничем не отличился и всегда прозябал на заднем плане. За все эти годы он выступил автором лишь пяти малозначительных законопроектов и зарекомендовал себя как один из самых либеральных законодателей, заурядный представитель Массачусетса — одного из самых левых штатов в стране.

В этом качестве он неизменно голосовал против ассигнований на все новые системы вооружения. Выступая на съезде Республиканской партии, сенатор–демократ Зелл Миллер резко заклеймил пацифистские позывы своего коллеги и однопартийца. Он зачитал длинный перечень систем оружия, против которых выступал Джон Керри, и ядовито заключил: «Сенатор Керри обещает продолжать войну против терроризма. Будь его воля, чем воевали бы наши солдаты? Стреляли бы в противника жеваной бумагой? Нет, я не могу доверить будущее моих внуков Джону Керри».

В начале 70–х годов ветеран Вьетнамской войны Джон Керри выдвинулся на роль одного из лидеров антивоенного движения, публично заклеймил американскую армию во Вьетнаме как банду садистов и убийц, совершающих военные преступления при попустительстве своих офицеров и генералов. Он дважды ездил в Париж сговариваться с делегациями Северного Вьетнама и Вьетконга и по возвращении требовал, чтобы Соединенные Штаты заключили мир с врагом на его условиях. В другое время Керри судили бы за государственную измену.

В 80–х годах он всячески противился внешней политике президента Рейгана и выступал в поддержку ядерного моратория, за который ратовали европейские пацифисты с горячего одобрения Москвы. В 1985 году Керри направился в Никарагуа, чтобы заверить в своей несокрушимой поддержке главу сандинистского режима Даниэля Ортегу. В 1991 году он присоединился к большинству демократов в Сенате и проголосовал против войны за освобождение Кувейта от иракской оккупации.

Керри поплатился за это. Через год кандидат в президенты от Демократической партии Билл Клинтон, которому нужно было укрепить свой правый фланг, вычеркнул имя Керри из списка кандидатов в вице–президенты и избрал себе в напарники сенатора Гора, который голосовал за войну. (Пикантная деталь: бывший сенатор–республиканец от Вайоминга Алан Симпсон утверждает, что Ал Гор торговал своим голосом, требуя полчаса эфирного времени в прайм–тайм. Демократы отказались, а лидер республиканцев Боб Доул согласился. Так Гор записался в ястребы — а мог остаться голубком).

Прошло 11 лет, и в канун войны за свержение Саддама Хусейна Джон Керри, памятуя горький урок предыдущей войны, проголосовал за войну. Но первые месяцы предвыборной кампании складывались для Керри неудачно, вперед вырвался бывший губернатор Вермонта Говард Дин, баллотировавшийся на откровенно антивоенной платформе. Осознав, что демократический электорат гораздо непримиримее, чем он предполагал, сенатор от Массачусетса круто повернул налево и проголосовал против ассигнования 87 миллиардов долларов на ведение войны.

Спустя два месяца, когда был пойман Саддам Хусейн и ситуация в Ираке заметно улучшилась, Керри вновь шарахнулся, на сей раз обрушился на Дина с такой уничтожающей тирадой: «Тем, кто сомневался, лучше ли будет для Ирака и для всего мира без Саддама Хусейна, и те, кто оспаривает сейчас, что наша безопасность повысилась благодаря поимке иракского тирана, не проявляют достаточной зрелости суждения, чтобы быть президентом, и не заслуживают избрания на этот пост». А сейчас он вновь вернулся к утверждению, что иракская кампания — это «ненужная и несвоевременная война». То есть, лучше было бы все же не свергать Саддама.

Политическая реальность вынуждает кандидатов выкидывать и не такие курбеты, но уважения к ним это не прибавляет. Вот почему так редко сенаторы становятся президентами — им приходится постоянно лавировать, подстраиваться к меняющимся обстоятельствам, угождать своим избирателям, тем самым давая обильный материал против себя. Но Керри, пожалуй, не знает равных в искусстве политического маневра. Известный юморист Джей Лено отметил, что даже хобби Джона Керри (плавание на доске под парусом — виндсерфинг) зависит от того, в какую сторону ветер дует.

Он так часто мечется из стороны в сторону, что сбивает с толка самых проницательных обозревателей. Забавно смотреть, как они морщат лбы, пытаясь понять, какую все же позицию по войне в Ираке занимает демократический кандидат. Ведь, судя по его высказываниям, он и за войну, и против нее. На вопрос радиожурналиста Дона Аймуса, может ли он назвать обстоятельства, при которых война с Ираком была бы оправдана, Керри твердо ответил, что не может себе представить такой ситуации, «я проголосовал за войну, чтобы нейтрализовать иракский арсенал массового поражения. Но его не оказалось». Однако за несколько недель до этого он объявил, что, даже зная, что он знает сейчас, он все равно проголосовал бы за войну. А в интервью с тележурналисткой Дайэн Сойер Керри сказал, что целесообразность войны определяется ее итогами. Иными словами, вступать в войну можно не ранее того, как станет ясно, кто в ней вышел победителем, неужели не ясно? Бедная ведущая совсем растерялась.

Что представляет собой сенатор Керри как политик, ясно продемонстрировали его диспуты с президентом Бушем. Хотя Керри держался весьма внушительно и выглядел вполне «по–президентски», он метался из стороны в сторону, выдавая высказывания одно противоречивее другого. Он клеймит войну с Ираком, но обещает довести ее до победного конца, и в то же время называет конкретный срок, когда он начнет выводить войска из Ирака (сначала — через полгода, потом — к концу своего первого президентского срока). Ирак представлял серьезную опасность для США, а спустя полчаса — Ирак не представлял никакой опасности. Он сетует на то, что на Ирак потрачено 200 миллиардов долларов, которые можно было бы с большей пользой израсходовать на внутриполитические цели, но обещает направить в Ирак дополнительные войска и боевую технику. Он с презрением отзывается о нынешних союзниках Соединенных Штатов («коалиция подкупленных и запуганных»), но обещает заручиться помощью более серьезных союзников (читай, Франции и Германии).

У Керри есть план из четырех пунктов, с помощью которого он обещает быстро уладить иракскую проблему, В чем же он заключается? Первые три элемента плана — проведение выборов; ускорение «иракизации» войны, с тем чтобы переложить основную тяжесть на плечи местных вооруженных сил; расширение программы реконструкции иракской экономики и инфраструктуры — в точности соответствуют политике нынешней администрации, тех же щей, да пожиже (ну, может, погуще) влей. А четвертый пункт — Франция и Германия, желая ему угодить, направят в Ирак свои воинские контингенты, чтобы дать возможность новому президенту США начать вывод американских войск. И это притом, что и Париж, и Берлин уже объявили, что не при каких обстоятельствах не собираются оказывать подобную услугу Америке, кто бы ни был избран ее президентом.

Хочется надеяться, что Джон Керри лишь для красного словца твердит о том, что, стоит ему воссесть в Белом Доме, и отношение к Америке в мире волшебным образом повернется на 180 градусов. Неужели он действительно верит в несокрушимую силу своего личного обаяния, если он действительно полагает, что, например, стоит ему обратиться по–французски к Жаку Шираку, как президент Франции тут же поступится интересами своей страны и откажется от антиамериканского курса, который сформулировал еще де Голль?

Если так, то это значит, что он страдает злокачественной наивностью, и ему не место у руля государственного корабля. Керри следует помнить знаменитое изречение лорда Пальмерстона, который на вопрос юной королевы Виктории о том, какие государства являются постоянными друзьями ее страны, назидательно ответил: — Ваше Величество, у Англии нет постоянных друзей и постоянных врагов, а есть лишь постоянные интересы».

Что Керри собирается делать для нейтрализации иранской ядерной угрозы? Он предлагает поставить Тегерану реакторное топливо в качестве демонстрации своей доброй воли и последней проверки иранской добросовестности, ну а уж если Иран обманет, тогда... гнев его не будет знать предела. (Иранцы с порога отвергли идею сенатора от Массачусетса). А как насчет Северной Кореи? Керри, резко критикующий Буша за пренебрежение к многосторонним решениям, не желает поддержать нынешние переговоры с участием Китая, России, Японии и Южной Кореи и предлагает вместо этого еще раз попробовать двусторонний вариант, который так блистательно провалился при Билле Клинтоне.

Пхеньян охотно взял предложенную США помощь в размере полумиллиарда долларов и преспокойно продолжал разрабатывать ядерное оружие. «Они нас надули», обиженно надув губки, пояснила на днях госсекретарь Клинтона Мадлен Олбрайт. Нехорошо со стороны Ким Чен Ира, неинтеллигентно. Вот так и Невиль Чемберлен сетовал после того, как нацистская Германия нарушила свои обещания не трогать Польшу: «Все устроилось бы наилучшим образом, если бы только Гитлер сдержал свое слово». А он взял и не сдержал, противный.

Во всех внешнеполитических планах и рецептах Джона Керри постоянно фигурирует слово «саммит». О чем бы ни заходила речь (за исключением разве что Северной Кореи), с его точки зрения проблему необходимо вынести на обсуждение в ООН. Эта до конца разложившаяся, пронизанная коррупцией говорильня для него — высший и непререкаемый авторитет, а себя он видит в роли президента–посла, который будет неустанно колесить по миру, силой своей личности реинтегрируя Америку в мировое сообщество. В его глазах главная проблема в мире сегодняшнего дня — распространение ядерного оружия, а борьба с террористической угрозой отходит на задний план.

Он вообще не считает терроризм такой уж важной проблемой. Как пояснил Ричард Холбрук, которому широко прочат пост государственного секретаря в администрации Керри, война с терроризмом — это не более чем метафора, нечто вроде войны с бедностью или с наркотиками. Сам Керри дает понять, что видит решение террористической проблемы в том, чтобы вернуть ее на уровень «неудобства», в одном ряду с такими социальными язвами, как проституция или запрещенные азартные игры. Соответственно и решать ее следует не военными, а полицейскими средствами. Как до трагических событий 11 сентября 2001 года. Как будто их и не было!

Перед американским народом стоит выбор — кому вручить жезл своего военного лидера? Признаком подлинного лидера является готовность терпеть критику, достаточная сила характера, чтобы не пугаться перед лицом общественного скептицизма. Лидера–визионера ничто не может заставить свернуть с избранного пути. Ярким примером такого лидера был Уинстон Черчилль — никакие неудачи и провалы (а их было множество) не могли поколебать его воли к победе. В то же время его предшественник на посту премьер–министра Великобритании Невиль Чемберлен был рабом общественного мнения. Его мировоззрение было суммой представлений о том, чего хотят избиратели в данный момент, и постоянно видоизменялось по мере колебаний общественных настроений в зависимости отхода событий.

Весь многолетний послужной список Джона Керри, все его высказывания в ходе нынешней предвыборной кампании свидетельствуют о том, что он не обладает качествами истинного лидера, что он лишен стратегического видения, что он находится в плену у давно дискредитированных постулатов леволиберальной мысли и целиком полагается на силу своего личного обаяния в качестве главного инструмента внешней политики.

Бывший мэр Нью–Йорка пламенный демократ Эд Коч собирается голосовать за Буша. Он поясняет: «Я ни в одном вопросе внутренней политики не согласен с ним. Но если положить все мои разногласия с Бушем на одну чашку весов, а на другую — его качества лидера в войне с терроризмом, не может быть вопроса о том, что весомее».

Если же вас до самого последнего момента будут одолевать сомнения по поводу того, кому отдать свой голос, спросите себя, за кого голосовали бы, имей они возможность участвовать в американских выборах, террористы всех мастей и их покровители в исламофашистских странах — те, кто спланировал и подготовил нападения 11 сентября 2001 года, и те, кто им помогал и аплодировал. Для меня ответ очевиден. Вот почему 2 ноября я решительным шагом пройду в избирательную кабину и без колебаний проголосую за Джорджа Буша.

Статья В.Вольского «ПОЧЕМУ Я БУДУ ГОЛОСОВАТЬ ЗА БУША» перепечатана в «Спектре» с любезного разрешения редакции журнала «Вестник». 

 Версия для печати