Роман Ратнер: «Мне сегодня страшно за то, что будет с Израилем завтра»

В первой половине марта сотрудник «Спектра» Борис Калюжный побывал в офисе батальона «Алия», находящимся в городе Ришон ЛеЦион. Командир батальона Роман Ратнер и пресс–секретарь Татьяна Холодкова около двух часов рассказывали о ситуации в батальоне и вообще в Израиле.

24 марта Роман Ратнер во время боевой операции в Газе был ранен в плечо. Вот ответ Татьяны Холодковой на вопрос о здоровье Романа (эл. почта): «Служить Роману пока нельзя, он 15 апреля идет к ортопеду, и тогда будет ясно, сочтут ли его уже годным к службе. Пока он полностью занимается делами батальона, чему все очень рады...»

Бойцы батальона «Алия» на военной базе в секторе «Газа».Крайний справа командир батальона Роман Ратнер.

— Сейчас наш первоочередной проект — это огромный проект на государственном уровне — сотрудничества с министерством внутренней безопасности. Уже подписаны документы. Наиболее продвинут этот проект на Юге и в Центре¹... Татьяна Владиславовна завтра едет в Хайфу. Мы начинаем масштабно и четко работать с полицией Израиля. В рамках этого проекта мы становимся чем–то наподобие гражданской гвардии. То, что называется «мишмар эзрахи».

— Полиция Израиля увидела необходимость расширения сотрудничества с «русской улицей» посредством батальона «Алия».

— Да. И сейчас уже есть утвержденная на самом высоком уровне модель, которая начинает реализовываться у нас на Юге.

Мы даже добились того, что полицейские курсы для бойцов батальона проходят на русском языке. Люди получают форму. Совершенно официально полиция готова призывать наших людей к себе на службу. То есть бойцы нашего батальона становятся кадровыми полицейскими. Но и добровольцы сразу будут получать необходимые для службы атрибуты.

— Я сейчас дойду и до армии. За проект с полицией отвечает Татьяна. Она сама Вам все расскажет (продолжение интервью в следующем номере, — Б.К.). Я же лучше расскажу Вам про то, как развиваются наши отношения с армией.

В декабре 2002–го года мы начали обсуждать с армией проект создания отдельного подразделения из специалистов нашего батальона. В конце концов, на очень высоком уровне было принято решение призывать из нашего контингента специалистов–инструкторов по целому ряду дисциплин, необходимых нашей армии. Это был очень длительный и невероятно тяжёлый процесс. Фактически весь 2003 год ушел на это. Первый этап — надо было решить проблему «милуим» (военных сборов). С одной стороны без этого этапа мы невидимы для армейской компьютерно–бюрократической машины, и нас не могут призвать в качестве инструкторов. Мы для армии как бы не существуем. С другой стороны, большинство наших бойцов превосходят по возрасту милуимский предел и, следовательно, не могут попасть в поле зрения армии. Как только удалось пройти милуим, так сразу, например, я был приписан к дивизии «Газа».

— Да, как резервист. А все остальные, кто прошёл милуим, были приписаны к военно–воздушным силам (ВВС) в подразделение по охране военно–воздушных баз. Есть такие подразделения, которые в случае войны призваны охранять военно–воздушные базы, а в наше «мирное время» — находятся в Иудее, в Самарии, в Газе, в Иорданской долине, — «отдыхают» там. Я начал работать с командованием территориальной дивизии «Газа», чтобы создать в ней подразделение инструкторов. В июне прошлого года было принято решение о создании, в качестве эксперимента, подразделения по борьбе со снайперами. Антиснайперское подразделение.

— Да, с самого начала оно было ориентировано на нас. В сентябре 2003–го года были призваны первые три человека. Сначала они были призваны на милуим. Все происходит поэтапно. И после того, как командование увидело, что наша деятельность имеет очень серьёзные результаты, количество людей было увеличено в несколько раз.

— Да. Меня, Сергея Куликова и ещё одного человека, которого зовут Дима. После того как подразделение было увеличено в несколько раз, я был назначен его командиром. Все подразделение полностью состоит из добровольцев батальона «Алия». Полностью. Армия в газете «Арец» дала об этом официальное сообщение. После чего наша деятельность была полностью засекречена.

— Армия. Могу неофициально сказать, что в результате деятельности нашего подразделения количество случаев снайперского обстрела на самых опасных участках Газы уменьшилось в несколько раз.

— Была применена тактика, которой нас учили и которую мы практически применяли в советской армии. Эта тактика здесь никогда не применялась — это ведение боевых действий снайперскими группами. Было создано несколько таких групп для проведения контрснайперских операций. Мы очень быстро достигли серьёзных результатов².

— Дело в том, что в Газе есть свои особенности. Я вам сейчас объясню, что такое Газа. Вот смотрите (мы подходим к карте). Вот так называемый сектор Газа. Вот — сам город Газа. И прилегающие к нему лагеря так называемых беженцев.

Вот это Нецарим. От Нецарим идет коридор по территории Автономии. Он называется «Проздор Нецарим».

— Её вроде бы и не было здесь никогда, это называется на нашем жаргоне «она здесь не стояла». Вот здесь Кисуфим и к нему идет Проздор Кисуфим. Отсюда есть въезд в Гуш–Катиф. Всего здесь — 17 поселений. Есть буферные поселения.

Вдоль коридоров и по линии границы есть армейские укреплённые пункты, какое–то количество армейских постов. А напротив вот этих постов находится теплицы, десятки тысяч квадратных метров теплиц. Вы себе этого не представляете... Туда если заходишь, то ощущение, как попал в другой изолированный мир... Внутри теплиц можешь свободно передвигаться. Снаружи нечего не видно. По ним, как по пещерам, можно придти в любую точку.

А в этом районе другая особенность. Прямо напротив еврейского поселения сплошная арабская палестинская жилая застройка. Тысячи окон. Тысячи дыр, узких улочек, проходов. И — колоссальное количество снайперских позиций.

Поэтому ситуация в подобных районах крайне тяжелая.

— Там есть и миномёты, и противотанковые гранатомёты, и ракеты Кассам, и обстрелы из автоматического оружия, и снайперские, и взрывные устройства. Газа это, скажем, Чечня после выхода оттуда российской армии и установления режима Дудаева — это Газа сегодня. Она, как вы видите на карте, фактически разделена коридорами на три части. Так что мы имеем три бандитские республики, которые сегодня плохо связаны между собой, потому что разрезаны Израильскими войсками. Есть только несколько пунктов, через которые они могут передвигаться из зоны в зону.

На самом юге сектора Газа проходит шоссе Филадельфия, которое тянется от моря вдоль египетской границы. Оно отделяет Газу от Египта. Это шоссе тоже находится под контролем нашей армии.

Если только Газу отдадут, — это будет катастрофа. Это будет просто катастрофа. Потому что все обещания Египта контролировать границу — это бред. Даже сегодня, под контролем израильской армии там масса туннелей, которые достигают сотен метров.

— Через эти туннели потоком идёт оружие, боеприпасы. Если же не будет армейского контроля на этом участке границы, всё оружие в Газу будет доставляться открыто, и никакие египтяне не будут это контролировать, потому что это им не надо! ХАМАС и Хизбалла сегодня доминируют в Газе. Управление со стороны Палестинской Автономии здесь, вообще, не существует. Палестинская полиция есть, но она тесно сотрудничает с местными террористическими организациями.

Таким образом, выход из Газы приведёт к моментальному образованию огромного совершенно неподконтрольного террористического анклава. В результате, вне всякого сомнения, будут обстреливаться и Ашкелон, и Ашдод. Я думаю, что даже Беэр–Шева³ попадёт в зону активного интереса палестинцев. Сто с чем–то километров границы с Газой превратится в ещё одну линию фронта, и мы будем воевать на два фронта. На Севере (Хизбалла) и на Юге (ХАМАС), не говоря уже об Иудее и Самарии. В результате мы можем прийти к состоянию катастрофическому, потому что Израиль вынужден будет вести войну не в одном месте, не в двух, а в трёх. И тогда мы уже не выдержим. Государство просто не выдержит...

— Я не уверен, что не понимают. Судя по заявлениям наших военных...

— Военные на самом высоком уровне говорят однозначно: нельзя выходить из Газы. Нельзя терять контроль над Филадельфийским коридором. А самое главное — нельзя снимать морскую и воздушную блокаду.

— Если они откроют аэропорт и море, ничто не удержит поток арабских нефтедолларов, превращенный в самое совершенное наступательное оружие.

— Да, будут проходить границу, будут прорываться на нашу территорию. Но, дело ещё хуже. Давайте смотреть правде в глаза. Если будет открыт проход через Филадельфийскую линию, то на территории Газы моментально появятся и «Катюши».

— Теперь возьмём двадцать километров — радиус поражения «катюш» — от границы Газы, и мы получим зону поражения территории Израиля. И всем всё должно стать ясным и понятным.

— Пока мы находимся в Газе — это одно. Когда мы вышли из Газы — войти в Газу будет просто невозможно. На сегодняшний день моя личная оценка возможностей палестинцев в Газе — около 50 тыс. вооружённых боевиков.

— Да, это — тяжёлые уличные бои в условиях очень плотной застройки. Это — бои в теплицах.

— Да, как обычно.

— И это приведет к катастрофическим последствиям. Я совершенно не понимаю, на что рассчитывает наше политическое руководство. Эксперимент? Для меня это всё выглядит совершенно дико. По моим представлениям, логики в действиях политического руководства нет никакой.

— Да, это просто самоубийство, в чистом виде. Вместо того чтобы уничтожить инфраструктуру террора, просто уничтожить, разоружить, вытрясти, вооруженное сопротивление подавить, как на войне. Загнать бандитов глубоко под землю. Намертво перекрыть египетскую границу...

— Происходит наоборот настолько, что мне, например, сегодня страшно. Мне сегодня страшно за то, что будет с Израилем завтра.

А проблема безопасности еврейского населения Газы? Батальон «Алия» намеревался в феврале ввести наших людей в некоторые поселения Газы, чтобы начать их охрану, но у нас нет средств. Просто нет средств. Это ведь требует каких–то денег. Даже чтобы покрывать прямые расходы. Один только транспорт. Этих денег нет ни у поселенцев, ни у армии. В армии сейчас идут сокращения. Сегодня у нас нет возможности даже в наиболее уязвимых поселениях Газы наладить нашу охрану, а это делать надо немедленно. Сегодня я совершенно точно знаю, что такие населённые пункты, как Дугит, Але–Синай, Кфар–Даром, Нецарим нуждаются в том, чтобы, по крайней мере, в пятницу и субботу, туда приезжало, скажем, дополнительно десять–пятнадцать бойцов батальона, чтобы они дали возможность солдатам, которые находятся в этих местах в невероятном напряжении, отдохнуть и придти в себя. В этом самая большая задача, потому что восемнадцати–двадцатилетние мальчишки находятся там под постоянным психологическим давлением. Они ведь постоянно в состоянии боевых действий.

— Разница между Газой и Иудеей с Самарией — это день и ночь. Я хочу, чтобы вы поняли — это день и ночь. Совершенно другая жизнь. У меня такое ощущение, когда я сажусь в машину, и выезжаю из Газы, вот я проехал Кисуфим — у меня такое ощущение что я вырвался из Затерянного мира. Покидаешь Газу и возникает такое ощущение, что с тебя спадает железное кольцо напряжения. А ведь мы находимся там, мы участвуем в боевых действиях пять дней в неделю без перерыва уже полгода. И этому не видно конца.

— Мы участвовали в большом количестве различных операций, я не могу вам рассказывать... Ситуация там тяжелейшая.

— Там есть невероятно густо населённые участки. Есть участки, когда ты работаешь против сотен окон. И сотен дыр. Любая из них может стрелять. Дальше, есть огромные зоны теплиц. Дальше, там есть огромное количество садов.

— Зелёнка. И рельеф местности. Я не могу понять из–за каких исторических или иных причин, но при образовании государства Израиль, разделительная линия была проведена, так же как в Иудее и Самарии, в очень невыгодных для нас местах. Для нас закрыты подходы, закрыты обзоры... Очень тяжелая ситуация и она отягощается скверным моральным ощущением. После того, как Шарон объявил, что мы выходим из Газы, произошел какой–то фатальный рост попыток террористов совершить теракты.

— Руководители стимулируют террор. 

¹Территория Израиля подразделяется на три больших зоны. Север с условной столицей в Хайфе, Центр, сердце которого, как и всего Израиля — Иерусалим. Юг со «столицей» Беэр Шева. — Прим. ред.

²Из сообщений израильской прессы.
Солдаты ЦАХАЛа в понедельник 12 апреля на рассвете уничтожили двух террористов, пытавшихся проникнуть в поселение Нецарим в секторе Газы. Как показало следствие, в поселение пытались прорваться 8 террористов.
Две попытки террористов наткнулись на снайперскую засаду, одна из которых была в парниках. Террорист был уничтожен. Вторая группа из двух бандитов тоже наткнулась на неожиданную засаду. Один из них был уничтожен, другой был ранен, но успел скрыться. Остальные повернули обратно. — Прим. ред.

³Как уже отмечалось, Беэр Шева — неофициальная столица Юга. — Прим. ред.

⁴Как стало известно корреспонденту «Седьмого канала», на заседании комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне в марте с. г. Ариэль Шарон признался, что еще в 2001 году при формировании правительства национального единства письменно обещал Шимону Пересу создать на территории Эрец–Исраэль «палестинское государство» согласно программе партии «Авода». — Прим. ред.

 Версия для печати